Мины в современной структуре вооружений

1.1. К истории вопроса

Как отмечают военные историки, с глубокой древности на войне применяются всякого рода заграждения, имеющие целью задержать или сковать действия противника. Завалы, засеки, так называемый “чеснок” (мелкие кованые рогульки, раскидываемые на дорогах для задержки конницы) применялись воюющими сторонами в течение многих столетий.

Появление пороха и бризантных взрывчатых веществ привело к созданию специальных средств заграждений: сначала противопехотных, а с появлением танков — противотанковых мин. Первоначально это были осколочные мины и полевые фугасы, управляемые по проводам. Такие мины требовали большого расхода сил для их содержания после установки.

Очередным этапом в развитии минного оружия стали автоматически срабатывающие противопехотные мины и полевые фугасы. Они позволяют в течение длительного времени контролировать определенное пространство, а при массовом применении в виде минных полей—значительную часть местности, препятствовать появлению и действиям противника в местах установки мин, не расходуя при этом дополнительных сил и средств, кроме тех, которые первоначально были задействованы при их установке.

Это преимущество автоматически срабатывающих противопехотных мин привело к тому, что они оказались самым дешевым оборонительным оружием и вследствие этого стали применяться в массовом количестве. Наряду с преимуществом выявился и их крупный недостаток: они одинаково действуют и на противника и на свои войска, Простота конструкции мин не допускает применять в них устройства, которые позволяли бы различать цели по принципу: “свой — чужой”. Именно поэтому в ряде случаев потери своих войск на своих же противопехотных минах могут оказаться соизмеримыми с потерями противника.

Подавляющее большинство противопехотных мин сохраняет свои боевые качества в течение длительного времени после окончания военных действий, что вызывает опасность поражения мирного населения. Даже сплошное разминирование местности после окончания войн и вооруженных конфликтов, как показывает многолетний опыт, только снижает количество жертв, но не может их полностью исключить.

Именно это обстоятельство в совокупности с фактом чрезвычайно широкого распространения мин, в том числе в регионах с нестабильной военно-политической обстановкой, дало толчок к развитию мощного международного процесса за запрещение производства и применения автоматически срабатывающих противопехотных мин.

1.2. Эволюция минного оружия

Противопехотные мины в своем развитии прошли несколько этапов.

На первом, начальном, этапе (вторая половина XVII века — вторая половина XIX века) они применялись, как уже отмечалось, в виде отдельных мин и полевых фугасов, установленных в управляемом варианте для поражения групповых целей.

На втором этапе (вторая половина XIX в. — начало XX в.) появились автоматически срабатываемые противопехотные мины осколочного действия. Первой такой миной была выпрыгивающая противопехотная мина, или шрапнельный фугас штабс-капитана Карасева, которую он изобрел и впервые применил в русско-японской войне в 1904 г (1.2.1. Рис. 1. Шрапнельный фугас штабс-капитана Карасева).

Эта конструкция стала прототипом для многих отечественных мин и мин иностранного производства — немецких, английских, американских. Модификации этих мин применяются практически во всех армиях мира до настоящего времени.

На третьем этапе (начало 20-х годов — конец 60-х годов XX века) появились фугасные противопехотные мины, поражающие одиночные цели, и осколочные мины, поражающие одиночные или групповые цели. Впервые такие мины в массовом количестве были применены финской стороной во время советско-финской войны 1939-1940 годов. Они нашли также широкое применение в годы Второй мировой войны и в многочисленных послевоенных конфликтах. Заряды взрывчатого вещества фугасных мин имели массу 200 г или несколько больше.

На четвертом этапе (конец 60-х годов — по настоящее время) наметилась тенденция к снижению массы заряда фугасных противопехотных мин. Это было связано с тем, что для вывода из строя (ранения) пехотинца достаточен меньший заряд, а следовательно, — и меньшая масса и размеры мины. Например, применяемые армией США во вьетнамской войне мины имели массу заряда всего 9 — 10 г. Снижение массы мин и уменьшение их габаритов позволили загружать минные заградители или авиационные носители значительно большим количеством мин. Тем самым возможности войск по минированию местности возросли в несколько раз,

Сейчас во многие конструкции фугасных и осколочных противопехотных мин встроены элементы самоликвидации. Находят все большее применение элементы самообезвреживания (самодеактивации) без взрыва мины. Как полагают военные эксперты, это позволит гарантировать с высокой степенью надежности самоуничтожение установленных минных полей по истечении определенного срока.

1.3. Мины в современной структуре вооружений

Минно-взрывные заграждения (МВЗ) составляют основу инженерных заграждений. Это обусловлено их высокой боевой эффективностью, массовостью и быстротой установки, а также возможностью маневра в ходе боевых действий ( Рис. 2)

Эффективность применения МВЗ оценивается, во-первых, потерями, которые несет противник при их преодолении, и, во-вторых, задержкой на заграждениях, снижением темпа его продвижения. Оба эти фактора способствуют отражению атак или срыву наступления противника.

По имеющимся оценкам, потери войск армии США на минах во время вьетнамской войны составили 70% от общих потерь. В корейской войне этот показатель превышал 50%. “Минная война” на горных дорогах Афганистана также приводила к относительно большим потерям личного состава и техники воюющих сторон (67%), особенно в начальный период боевых действий. Темп продвижения колонн по заминированным дорогам не превышал 3—5 км/ч.

Быстрый рост эффективности МВЗ в последнее время связан с принятием на вооружение новых образцов минно-взрывных средств и с дальнейшей разработкой способов их боевого применения. Появление систем дистанционного минирования (СДМ) внесло коренные изменения в теорию и практику применения заграждений. Основными особенностями дистанционного минирования являются:

- внезапность применения; возможность воздействовать на всю глубину боевых порядков войск противника, используя авиацию и ракетно-артиллерийские системы, и “накрывать” подразделения и объекты минными полями;

- регулируемые сроки действия установленных заграждений (сроки самоликвидации мин), что обеспечивает свободу маневра для своих войск и расширяет круг задач, возлагаемых на заграждения. СДМ могут применяться не только в обороне, что было традиционным на протяжении веков, но и в наступлении, при отходе (для задержки преследующих подразделений противника), а также в других видах боевых действий и оперативно-тактических ситуациях.

Для устройства МВЗ, в зависимости от условий местности, оперативно-тактической обстановки и выполняемых задач, применяются различные типы мин: противотанковые, противопехотные и специальные, а также подрывные заряды (в том числе кумулятивные, специальные и др.). Как показывает опыт, масштабы применения минно-взрывных заграждений во всех видах боевых действий постоянно возрастают.

По принятой в Российской армии классификации, минно-взрывные заграждения подразделяются на противотанковые, противопехотные, противотранспортные, противодесантные и речные (рис. 2). Они могут устраиваться на суше, на водных преградах и морском побережье. В ряде стран идет разработка мин, предназначенных для поражения низколетящих целей (вертолетов, крылатых ракет, самолетов, беспилотных летательных аппаратов и т.п.) Появление этих боеприпасов может расширить область применения минно-взрывных заграждений на воздушное пространство, а в перспективе, возможно, и на космос.

К противотанковым заграждениям относятся противотанковые минные поля, группы мин, отдельные противотанковые мины и фугасы, минированные завалы, разрушенные участки дорог, подготовленные к разрушению мосты и путепроводы.

К противопехотным заграждениям относятся противопехотные минные поля, группы мин и отдельные противопехотные мины, минированные завалы.

Противотранспортные заграждения состоят из отдельных противотранспортных мин и групп мин, заминированных участков дорог, мостов, путепроводов, тоннелей и других искусственных сооружений на автомобильных и железных дорогах.

Противодесантные заграждения состоят из противодесантных, противотанковых и противопехотных мин, минных полей, групп мин, устанавливаемых в местах возможной высадки морских десантов в прибрежной полосе моря на глубинах до 5 м и непосредственно на берегу. На глубинах свыше 5 м устанавливаются морские мины. Заграждения против воздушных десантов создаются в местах их возможной высадки противником и состоят из минно-взрывных и других заграждений.

Заграждения на водных преградах включают речные и противодесантные мины, противотанковые и противопехотные минные поля и группы мин, устанавливаемые в воде и на берегу в местах возможного форсирования водных преград противником.

С позиций военной стратегии, оперативного искусства и тактики минно-взрывные заграждения в сочетании с другими средствами поражения позволяют:

в обороне — наносить потери, задерживать выдвижение войск противника на дальних и ближних подступах к обороне; затруднять и срывать их развертывание в предбоевые (боевые) порядки и организованное вступление в бой; вынуждать противника двигаться только в определенном, невыгодном для него направлении и создавать тем самым благоприятные условия для нанесения ему потерь всеми средствами поражения; блокировать районы высадки воздушных и морских десантов противника; прикрывать районы и войска, подвергшиеся ядерным ударам противника, закрывать образовавшиеся бреши в боевых порядках своих войск и проходы в заграждениях; сдерживать выдвижение резервных ударных группировок противника; прикрывать фланги и стыки обороняющихся войск, фланги контратакующих группировок и обеспечивать закрепление захваченных рубежей (районов); прикрывать заграждениями важные военные и народнохозяйственные объекты;

в наступлении — наносить потери; затруднять (воспрещать) подход резервов, срывать действия контратакующих группировок противника: затруднять отход и занятие противником выгодных рубежей и районов; задерживать (срывать) своевременное выдвижение группировок противника в районы (полосы) боевых действий; препятствовать проведению им мероприятий по восстановлению боеспособности войск; нарушать работу органов управления, наземных элементов систем его оружия и других важных объектов; прикрывать промежутки в оперативном построении войск, открытые фланги, районы высадки своих воздушных и морских десантов, рубежи нанесения контратак, ввода вторых эшелонов (резервов); создавать заграждения при закреплении захваченных рубежей.

Мины различного назначения в настоящее время достигли такого уровня развития и распространения, что стали специфическим видом оружия. Мины перестали быть оружием только лишь инженерных войск — они широко применяются в артиллерии, ракетных войсках, авиации. В армиях многих стран они включены в боекомплекты ракетно-артиллерийских систем, стали составной частью и средством вооружения различных воздушных носителей (самолетов, вертолетов, беспилотных летательных аппаратов). Разработаны кассетные боевые части с минами для крылатых ракет, тактических и оперативно-тактических ракет.

В инженерных войсках для механизации выполнения задач по минированию созданы прицепные минные заградители, гусеничные минные заградители, универсальные минные заградители для установки мин “внаброс”, переносные комплекты минирования. Такой арсенал средств устройства заграждений позволяет применять мины в короткие сроки, внезапно для противника, в массовых количествах.

Со ссылкой на теоретические и экспериментальные исследования военные аналитики отмечают, что эффективность применения инженерных мин в ряде случаев соизмерима с эффективностью огневых средств. Так противотанковые минные поля и минные поля из осколочных противопехотных мин обладают вероятностью поражения целей более 50%. Такой исход подразумевается при попытке противника преодолеть минное поле “на риск”, т.е. без разведки, без применения средств траления мин и без проделывания проходов.

Но даже при наличии средств траления мин и проходов (из расчета один проход на атакующий взвод) потери наступающих от огня обороны и на минах, как утверждают военные эксперты, составят около 9% (при плотности минирования равной 1,0 и соотношении сил сторон 6:1 —в пользу наступающих).

Без минно-взрывных заграждений при тех же условиях потери атакующих от огня составят 4,8%, то есть почти в два раза меньше. Если соотношение сил будет равным 3:1, то при той же плотности минирования общие потери от огня и на заграждениях составят около 15%, а только от огня, без применения мин — 9,6%).



1.4. Классификация противопехотных мин

Противопехотные мины предназначаются для минирования местности против живой силы противника.

По характеру поражающего действия противопехотные мины подразделяются на фугасные, пулевые, осколочные (1-4-1. рис. З).

Осколочные мины, в свою очередь, делятся на мины стационарной установки (не выпрыгивающие) и выпрыгивающие.

По способу приведения в действие противопехотные мины подразделяются на управляемые и неуправляемые.

Фугасные мины предназначены для поражения живой силы противника действием продуктов взрыва при непосредственном контакте мины с целью. Типовыми фугасными минами являются мины ПМН (1.4.1. Рис. 4. Противопехотная фугасная мина ПМН), ПМН-2 и ПМН-4,

Осколочные мины предназначены для поражения живой силы противника осколками, которые образуются при дроблении взрывом металлического корпуса мины или могут быть заранее изготовлены при производстве мины в виде шариков или цилиндров. Наиболее распространенной и эффективной осколочной миной является осколочно-заградительная мина ОЗМ-72.

Пулевые мины предназначены для поражения одного пехотинца встроенной в них пулей (Рис. 5). Из-за низкой эффективности они не нашли широкого применения

Фугасные и пулевые мины — нажимного действия; они поражают одного человека, наступившего на мину.

Осколочные мины имеют датчики цели натяжного действия в виде проволочных, капроновых и других растяжек (нитей) (Рис. 6). При взрыве они поражают живую силу, находящуюся в зоне разлета осколков (зоне поражения).

Осколочные мины могут устанавливаться также в управляемом варианте (в этом случае они взрываются электрическим способом по проводам). В зависимости от характера зоны разлета осколков они подразделяются на мины кругового и направленного поражения.

При взрыве мин кругового поражения горизонтальный угол разлета осколков составляет 360°. Мины кругового поражения могут взрываться на месте установки или выбрасываться с места установки вышибным зарядом и в последующем взрываться на определенной высоте над поверхностью грунта. Такие мины называются выпрыгивающими.

При взрыве мин направленного поражения осколки летят в определенном направлении. Горизонтальный угол разлета осколков может составлять от единиц до нескольких десятков градусов. Наиболее распространенными минами направленного действия являются мины МОН-50, МОН-90, МОН-100,МОН-200.

В зависимости от боевой обстановки, условий местности и конструктивных особенностей противопехотных мин, они устанавливаются в грунт, на поверхность грунта, в снег или с возвышением над поверхностью грунта (на местных предметах).



1.5. Международно-правовые механизмы, регламентирующие использование мин

В настоящее время вопросы применения противопехотных мин регламентируются двумя основополагающими универсально признаваемыми актами. Это общее международное гуманитарное право (Закон о войне) и Конвенция 1980 года о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие.

Кроме того, в декабре 1997 года была подписана Оттавская конвенция о полном запрещении ППМ (в марте 1999 года она вступила в силу). Но этот документ не является универсальным, поскольку к Конвенции не присоединились около трети членов ООН, в том числе и трое постоянных членов Совета Безопасности (Китай, Россия, США).

1.5.1 “Минный” Протокол II к Женевской Конвенции 1980 г. о “негуманном оружии”

К Конвенции 1980 года были приложены несколько протоколов. Протокол II предусматривает запрещение или ограничение применения мин, мин-ловушек и других устройств. Конвенция и Протокол II были подписаны от имени СССР 10 апреля 1981 года и вступили в силу с 2 декабря 1983 года.

Однако в первой редакции Протокола 11 были явные недостатки: его положения распространялись только на международные конфликты, тогда как наибольшее число жертв от мин приходилось на так называемые внутренние конфликты; не был предложен эффективный механизм предотвращения неконтролируемого экспорта ППМ; не регламентировались основные характеристики мин.

В 1995 году группа правительственных экспертов, образованная по решению 48-й сессии Генеральной ассамблеи ООН, подготовила вариант новой редакции Протокола II, где постаралась устранить эти недостатки. 3 мая 1996 года в Женеве на второй сессии государств—участников Конвенции 1980 года на основе консенсуса был принят Протокол II с поправками (именуется также “дополненный Протокол II”, “пересмотренный Протокол II”).

По сравнению с вариантом 1980 года, дополненный Протокол II значительно ужесточает ограничения на применение ППМ. Так, полностью запрещается применение необнаруживаемых мин, а также мин, срабатывающих от воздействия миноискателей. Устанавливаются новые требования для дистанционно устанавливаемых мин. Вводятся существенные ограничения на передачи (экспорт) мин: эти операции запрещены негосударственным образованиям и государствам — неучастникам Протокола II. Сфера применения документа расширена и на немеждународные конфликты, имеющие место на территории стран — участниц Протокола II.

Несмотря на введение ряда существенных ограничений, Протокол II и в новой редакции оставляет возможность сохранения ППМ на вооружении армий государств-участников Конвенции.

Протоколом устанавливается 9-летний переходный период, в течение которого страна, ратифицировавшая его, предпринимает усилия по прекращению производства и применения запрещенных этим документом ППМ.

Специальная статья оговаривает условия технологического сотрудничества и помощи, возможности обмена информацией и т.д.

Протокол II предусматривает также дополнительные гарантии защиты от минной опасности сил и миссий ООН, осуществляющих операции по поддержанию мира, гуманитарных миссий, в том числе под эгидой МККК,

Устанавливается проведение ежегодных конференций стран-участниц для рассмотрения действия Протокола II, заложен механизм периодического (раз в 5 лет) пересмотра данного документа. Это позволяет вносить в него дальнейшие запреты и ограничения, то есть двигаться постепенно (поэтапно) к конечной цели — полному запрещению противопехотных мин.

Дополненный Протокол II вступил в силу в декабре 1998 года — через 6 месяцев после даты поступления 20-й ратификационной грамоты к депозитарию (Генсекретарю ООН). Протокол II принят на основе консенсуса и остается практически единственным универсальным правовым инструментом, регулирующим отношения всех без исключения государств и негосударственных образований в области обращения с противопехотными минами.

В настоящее время идут двусторонние и многосторонние консультации, направленные на дальнейшую модификацию Конвенции об обычном оружии и “Минного” Протокола II по следующим основным параметрам:

- расширение номенклатуры мин, подпадающих под запрет, включение в них противотранспортных мин:

- повышение уровня требований, предъявляемых к ППМ, таким образом, чтобы они были обнаруживаемы с помощью обычных средств. Такое требование, по мнению ряда специалистов, могло бы серьезно способствовать обнаружению и ликвидации ППМ на дорогах, используемых гражданским транспортом;

- включение требований, чтобы все дистанционно уста на вливаемые противотранспортные мины были оснащены механизмами самоуничтожения, самонейтрализации и самодеактивации:

- введение института ИНМ - инспекций (инспекций искателей неконтактных мин) на местах с целью проверки соблюдения Протокола II, что требует серьезнейшей проработки и абсолютного консенсуса от всех участников:

- расширение сферы применения Конвенции и Протокола 11. Под этим как раз и подразумевается вероятное включение в сферу охвата Договора не только международных военных конфликтов, но и внутренних конфликтов.

Российская сторона неизменно высказывается за то, чтобы механизмы, предусмотренные этим документом, в частности, созыв ежегодных конференций стран-участниц, использовались для придания большей универсальности усилиям и движению к полному запрещению противопехотных мин. Не исключена возможность нахождения других форм работы по минной проблематике на основе и в рамках Протокола II.



1.5.2. Конвенция о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении

Первые практические шаги к заключению международного соглашения о полном запрещении противопехотных мин были сделаны в октябре 1996 года на международной конференции в Оттаве. Эта конференция дала старт так называемому Оттавскому процессу, главными инициаторами которого были Канада, Бельгия, Норвегия, ЮАР, Мексика и ряд других государств.

Активно поддержали “Оттавский процесс” некоторые неправительственные организации (Международный комитет Красного Креста, Международная кампания за запрещение противопехотных мин и другие). В поддержку процесса высказались также такие авторитетные международные организации, как ООН, ОАЕ, ОАГ, ЮНИСЕФ и т.п.

Конвенция была выработана в окончательном виде и принята на дипломатической конференции в Осло 18 сентября 1997 года. Ее подписание состоялось в Оттаве 3-4 декабря 1997 года. Документ на сегодняшний день подписали 135 государства, однако основные страны-производители противопехотных мин (Россия, Китай, США, Индия, Пакистан, Иран, Турция, Египет, Израиль и др.) этого не сделали.

В основу окончательного варианта Конвенции, принятого в Осло и подписанного в Оттаве, был положен проект, разработанный экспертами МИД Австрии. Хотя начальный вариант подвергся на конференции в Осло значительной переработке, его существо осталось неизменным — полное запрещение применения, накопления, производства и экспорта мин и уничтожение их запасов. Никакие оговорки при этом не допускаются.

В качестве исключения разрешается сохранение только незначительного количества мин для разработки методов их обнаружения, разминирования или уничтожения. Возможна передача мин на уничтожение другим государствам.

В Конвенции расширено — по сравнению с дополненным “минным” Протоколом II — определение понятия “противопехотная мина”. В него, в частности, включено определение элемента неизвлекаемости, т.е. компонента, серьезно затрудняющего возможность разминирования противотанковых мин.

Конвенция устанавливает для государств жесткие графики уничтожения всех запасов мин (4 года с момента ратификации ими Конвенции) и ликвидации всех заминированных в их пределах территорий (в течение 10 лет), что, по мнению экспертов ООН, во многих странах нереально.

Предусмотрен широкий круг мероприятий по международному сотрудничеству в деле уничтожения мин и разминирования. Это особенно важно для тех развивающихся государств, у которых оказались заминированы обширные районы, важные для экономического и социального развития страны (Ангола, Афганистан, Камбоджа, Лаос, Мозамбик, Никарагуа и т.п.). V этих стран нет собственных средств на такие цели. В связи с этим их присоединение к Конвенции во многом объясняется заинтересованностью в получении финансовой и экспертной помощи на цели гуманитарного разминирования от достаточно состоятельных государств инициаторов заключения Конвенции.

Характерной особенностью Оттавской конвенции являются предусмотренные меры проверки и верификации.

Для усиления гласности и укрепления уверенности в том, что Договор действительно выполняется, каждое присоединившееся к нему государство обязано ежегодно представлять Генеральному секретарю ООН подробный доклад о мерах, которые оно приняло в целях соблюдения положений Договора.

Первый такой доклад должен быть представлен как можно раньше, однако в любом случае не позднее чем через 180 дней после того, как государство станет участником Договора.

Другим механизмом, установленным Оттавским договором для укрепления доверия в отношении его выполнения, является процедура расследования, к которой прибегают в тех случаях, когда одно государство-участник предполагает, что другое государство-участник не соблюдает положения Договора. Сначала государство, в отношении которого возникли вопросы, касающиеся соблюдения Договора, направляет через Генерального секретаря ООН “запрос о разъяснении”. После получения запроса это государство должно в течение 28 дней представить ответ на поступившее заявление.

Поправки к Конвенции могут вноситься каждым отдельным государством, но они должны быть приняты большинством в две трети голосов присутствующих на созванной для этого депозитарием конференции. Расходы по осуществлению мер, предусмотренных Конвенцией, покрываются ее участниками в соответствии со шкалой взносов ООН, скорректированной соответствующим образом.

К октябрю 1998 года Конвенцию ратифицировали необходимые 40 государств, 1 марта 1999 года она вступила в силу.

За активный вклад в дело выработки и подписания Конвенции Международная кампания за запрещение противопехотных мин и ее руководитель Джоди Вильяме были удостоены в октябре 1997 года Нобелевской премии.

При подписании Конвенции в Оттаве представитель России заявил о принципиально позитивном отношении к документу, готовности присоединиться к нему в разумные сроки в будущем. Соответствующие заявления о мотивах своего неучастия в Конвенции сделали делегации США, Китая, Ирана, Кубы, Израиля и некоторых других государств.



1.6. Основные разработчики, производители и экспортеры ППМ

Несмотря на невозможность оценить количество мин, изготовленных в том или ином году, кажется очевидным, что в течение нескольких последних лет объем производства мин не достигает уровня 5 миллионов штук в год.

Количество стран-производителей ППМ к сегодняшнему дню уменьшилось с 54 до 16. Среди 38 государств, прекративших производство мин, фигурируют и те крупнейшие производители, на которых лежит ответственность за десятки миллионов мин, установленных в 70-х, 80-х и начале 90-х годов, Восемь из двенадцати крупнейших производителей мин (Бельгия, Босния, Болгария, Чехия, Франция, Венгрия, Италия и Великобритания) подписали Оттавскую Конвенцию и прекратили их производство. Также подписали Конвенцию Германия, Хорватия, Чили и Бразилия

Производство мин прекратили также две страны, не подписавшие Конвенцию: Израиль и Финляндия. 17 из 36 государств—участников Конвенции до ее подписания не принимали никаких мер по ограничению производства и даже не выступали с такими заявлениями.

Из 16 государств, все еще производящих мины, семь находятся в Азии (Бирма, Китай, Индия, Северная Корея, Пакистан, Сингапур и Вьетнам), три — в Европе (Россия, Турция, бывшая Югославия), три — на Ближнем Востоке (Египет, Иран, Ирак) и две — на американском континенте (Куба, США). В Африке не осталось ни одного государства, продолжающего изготавливать мины.

Некоторые из перечисленных 16 государств в действительности уже много лет не выпускают противопехотные мины. Их причисляют к производителям только потому, что они не ввели формальный мораторий или не выступили с официальными заявлениями о прекращении производства. Так, Соединенные Штаты не производят мины в течение двух последних лет. Предполагается, что уже несколько лет мины не производит и Сингапур.

США прекратили выпуск так называемых “беззвучных” мин. В соответствии с условиями Протокола II к Конвенции о некоторых видах обычных вооружений, страны, подписавшие Конвенцию, должны прекратить производство мин, не поддающихся обнаружению. К таким боеприпасам, в частности, относятся китайские мины типа 72.

Ни одна из бывших республик Советского Союза, кроме России, в настоящее время не выпускает противопехотные мины. Сообщалось, что Украина, Беларусь и, возможно, некоторые другие республики получили “в наследство” от СССР и использовали мощности по производству противопехотных мин. Однако они утверждают, что с момента достижения независимости отказались от производства таких мин.

Хотя многие государства прекратили производство мин, они еще не в полном объеме приступили к реализации “программ конверсии заводов, производящих противопехотные мины”, как это предусмотрено Договором о запрещении противопехотных мин.

Одним из главных дестабилизирующих факторов является экспорт мин. За редкими исключениями страны, в наибольшей степени пострадавшие от мин, сами не являются их производителями. Например, все мины, установленные на территории Анголы, Камбоджи, Афганистана и других стран, были ввезены из-за границы. Прекращение экспорта мин, таким образом, стало бы важнейшим шагом на пути к разрешению минного кризиса. Именно поэтому первые меры по запрещению мин, принятые на национальном и международном уровнях, касались вопросов их экспорта. Речь идет в первую очередь о моратории, объявленном в 1992 году США (позднее к нему присоединились Франция и другие страны), и о призыве Организации Объединенных Наций к всеобщему мораторию на экспорт мин (резолюция ГА ООН № 48/75 К от 16 декабря 1993 года).

В разное время мины экспортировали 34 государства. Сегодня все они, за исключением Ирана, по крайней мере официально заявили о прекращении экспорта. 22 страны подписали договор и прекратили экспорт мин, причем некоторые из них заявили о принятии односторонних обязательств еще до момента подписания, Среди стран, не подписавших оттавскую Конвенцию, США запретили экспорт ППМ, четыре страны (Израиль, Пакистан, Сингапур и Россия) — объявили о моратории на экспорт, и шесть государств (Китай, Куба, Египет, Иран, Вьетнам и бывшая Югославия) объявили о прекращении экспорта. Разумеется, существует вероятность того, что, несмотря на публичные заявления, некоторые из этих стран продолжают экспортировать ППМ.

Контроль за торговлей минами представляет собой непростую задачу. По мнению военных экспертов, в течение последних четырех лет крупные поставки ППМ отсутствовали. Складывается впечатление, что удалось де-факто достичь всеобщего запрещения экспорта противопехотных мин, и времена, когда, например, Италия могла за короткий срок продать в Иран миллионы мин, остались в прошлом.

В 1998 и 1999 годах некоторые государства предпринимали попытки достичь соглашения о нераспространении противопехотных мин в рамках Конференции по разоружению (КР). В 1998 году послу Австралии Джону Кэмпбеллу (John Campbell) было поручено в качестве специального координатора изучить эту возможность. Однако ему не удалось достичь консенсуса. Следующая попытка была предпринята в 1999 году, когда 22 страны выступили с обращением к КР о смене специального координатора “с последующим формированием согласительной комиссии” по вопросу о нераспространении мин. Обращение подписали Австралия, Аргентина, Бельгия, Болгария, Великобритания, Венгрия, Венесуэла, Германия, Греция, Италия, Испания, Польша, Россия, Румыния, Словакия, Соединенные Штаты Америки, Турция, Украина, Финляндия, Франция, Чили и Япония.

Россия предпринимала активные усилия по созданию на КР спецкомитета, который мог бы заниматься вопросами универсального запрета не только на экспорт, но и на передачу мин. Российская Федерация активно продвигает КР как основной форум для рассмотрения подобного рода вопросов в силу следующих факторов.

Во-первых, Конференция по разоружению обеспечивает универсальность подхода к проблеме. Без универсального принципа решить проблему будет трудно, если вообще возможно. При этом КР не делит международное сообщество на тех, кто присоединяется к всеобщему запрету, и на тех, кто пока в силу ряда причин этого сделать не может (как это происходит с Оттавским процессом). Во-вторых, КР располагает определенным опытом решения таких проблем. В-третьих, КР располагает полномочиями от Совета безопасности ООН на рассмотрение и решение подобного рода вопросов. В-четвертых, на КР представлены все государства, которые являются либо производителями, либо импортерами мин.



1.6.1. Производство и экспорт ППМ в Европе

После подписания Соглашения или принятия собственных законов 23 европейских государства прекратили производство противопехотных мин. Это — Албания, Австрия, Бельгия, Босния, Болгария, Хорватия, Чехия, Дания, Финляндия, Франция, Германия, Греция, Венгрия, Италия, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Румыния, Испания, Швеция, Швейцария и Великобритания. (Беларусь, Кипр и Украина также считались производителями мин, но правительства этих стран отрицают это).

В настоящее время единственными производителями мин в регионе остаются Россия, Турция и бывшая Югославия, хотя, по сведениям, полученным от некоторых югославских источников, эта страна не выпускает ППМ уже несколько лет.

Генеральный заказчик противопехотных мин в СССР и в Российской Федерации — управление начальника Инженерных войск Министерства обороны.

В СССР было свыше 20 заводов, входящих в структуру ВПК, которые выпускали составные части или осуществляли сборку противопехотных мин. С прекращением существования СССР этот процесс был нарушен. С января 1998 года в России прекращено производство наиболее опасных для гражданского населения противопехотных мин фугасного действия. Заводы, осуществлявшие сборку этих мин, в настоящее время осваивают технологии их утилизации.

Предполагается, что в экспорте противопехотных мин ни одна из стран региона в настоящее время не участвует. Из 18 европейских стран, в прошлом экспортировавших мины, 16 подписали оттавскую Конвенцию, Россия официально объявила мораторий на экспорт мин, не поддающихся обнаружению и не являющихся самоуничтожаемыми, а Югославия официально заявила о прекращении экспорта ППМ.

2.1. Противопехотные мины на вооружении Советской Армии

Противопехотные мины были одним из основных видов оборонительного оружия инженерных войск Советской Армии. Их разнообразие и массовость производства отражали объективную необходимость в защите протяженных границ СССР, прикрытии важных объектов, экспорте в другие государства мира и т.п. применительно к проводимой в то время политике государства.

Противопехотные фугасные мины нажимного действия в Советской Армии были представлены в основном четырьмя образцами: противопехотная мина в деревянном корпусе ПМД-6М, противопехотные мины нажимного действия ПМН и ПМН-2, а из кассетных мин — мина ПФМ-1С.

Все фугасные противопехотные мины состоят из корпуса, заряда взрывчатого вещества (ВВ) и взрывателя. Их срабатывание происходит от давления, передающегося на нажимную крышку (или весь корпус) мины непосредственно или через маскировочный слой (толщиной 2—3 см). Усилие срабатывания фугасных мин колеблется в пределах от 5 до 25 кгс.

Масса заряда ВВ фугасных мин колеблется от 100 г (ПМН-2) до 200 г (ПМД-6М, ПМН). В качестве ВВ для зарядов мин используют тротил и его смеси с гексогеном. В кассетных минах ПФМ-1С применено жидкое ВВ массой 40 г.

Мина ПМД-6М (Рис. 7) имеет деревянный корпус, в который вставляется обычная 200 граммовая тротиловая шашка. В качестве взрывателя используются взрыватели МУВ, MVB-2 или MVB-3 с Т-образной чекой и запалы МД-2 или МД-5М, Это усовершенствованный образец мины ПМД-6, широко применявшаяся в ходе Великой Отечественной войны.

Противопехотная фугасная мина ПМН имеет пластмассовый корпус цилиндрической формы, в котором размещены заряд ВВ, спусковой и ударный механизмы, запал МД-9 (см. рис. 4). Перед установкой запал вставляется в специальное гнездо мины, т. е. мина является неокончательно снаряженной и безопасна при хранении и перевозке.

Особенность фугасных мин ПМН-2 заключается в том, что они поступают в войска окончательно снаряженными (Рис. . Мина имеет пневмомеханический механизм дальнего взведения, который обеспечивает безопасность установки мины (время перевода мины в боевое положение от 30 до 300 с).

Наряду с фугасными минами, имеющими целый ряд положительных качеств и недостатков, в Советской Армии широкое применение нашли осколочные ППМ, которые в разное время были представлены образцами ПОМЗ-2М, ОЗМ с УВК, ОЗМ-160, ОЗМ-3, ОЗМ-4, ОЗМ-72 и др.

Осколочные мины состоят из: заряда ВВ, взрывателя и корпуса. Выпрыгивающие мины типа ОЗМ-4, ОЗМ-72 имеют, кроме того, вышибное устройство, обеспечивающее взрыв мины на заданной высоте.

Контактные взрыватели осколочных мин могут быть механическими или электромеханическими с натяжными или обрывными датчиками цели,

Противопехотная осколочная мина ПОМЗ-2М кругового поражения (рис. 6) имеет радиус сплошного поражения 4 м. Мина состоит из чугунного литого корпуса, обычной 75-граммовой тротиловой шашки, взрывателя и приспособления для установки мины.

Осколочная мина ОЗМ-72 (Рис. 9) также кругового поражения, но имеет радиус сплошного поражения 25 м. Мина выпрыгивающая, снабжена готовыми осколками в виде цилиндриков (2400 шт.). Масса ВВ (тротил) — 660 г, а масса вышибного заряда — 7 г. Высота взрыва мины над поверхностью земли — 0,6 — 0,9 м. Конструкция мины позволяет устанавливать ее с различными взрывателями и в управляемом варианте. Мина устанавливается вручную. По эффективности и универсальности является одной из лучших в мире.

Не менее эффективными противопехотными осколочными минами являются мины направленного поражения (МОН-50, МОН-90, МОН-100 и МОН-200).

Мина МОН-50 (Рис. 10) при горизонтальном угле разлета осколков — 54° поражает цель на расстоянии до 50 м, а МОН-90 (Рис. 11) при угле разлета осколков 120° — до 90 м. Количество готовых осколков в виде шариков или цилиндров — 485 — 540 в мине МОН-50 и 2000 в мине МОН-90. Масса заряда ВВ (ПВВ-5А) — 0,7 и 6,2 кг соответственно.

Корпуса мин МОН — 50 и МОН — 90 выполнены из пластмассы, выпукло-вогнутой формы, в верхней части имеют прицельную щель и два запальных гнезда для установки электродетонаторов или запалов МД-5М. В нижней части корпуса шарнирно закреплены раздвижные ножки и фланец с резьбой под установочную струбцину.

Мины МОН-100 и МОН-200 являются устаревшими образцами, однако их применение до настоящего времени весьма эффективно (Рис. 12).

Они имеют идентичную конструкцию и отличаются размерами, массой и дальностью поражения (МОН-100 -до 100 м, МОН-200-до 200м). Мины применяются для поражения небронированной техники и живой силы противника со всеми типами взрывателей в управляемом и неуправляемом вариантах.

Новым типом противопехотных мин являются дистанционно устанавливаемые кассетные мины, которые обладают рядом преимуществ по сравнению с минами, устанавливаемыми вручную.

Кассетные противопехотные мины хранятся и транспортируются в кассетах и авиационных блоках, которые используются для установки минных полей минными заградителями (разбрасывателями) и авиационными системами минирования. Минные кассеты для всех типов мин унифицированы по габаритным размерам и основным узлам и отличаются по внешнему виду только маркировкой.

К противопехотным кассетным минам относятся:

фугасная мина ПФМ-1С и осколочная мина ПОМ-2.

Мина ПФМ-1С (Рис. 13) массой 80 г имеет полиэтиленовый корпус, в котором размещены: заряд жидкого ВВ массой 40 г, гидромеханический взрыватель нажимного действия, обеспечивающий взрыв мины при усилии воздействия на нее от 5 до 25 кг, гидромеханический механизм дальнего взведения со временем дальнего взведения 60-600 с и механизм самоликвидации, обеспечивающий ликвидацию мины через 40 часов.

Противопехотная кассетная мина кругового поражения ПОМ-2 (Рис. 14) массой 1,6 кг состоит из боевого элемента, стакана, выбрасывающего устройства и блока стабилизатора. Мина имеет заряд ВВ (тротил) — 0,14 кг, механический взрыватель с четырьмя натяжными датчиками цели (длина нити датчика цели — 10 м) и усилием срабатывания 0,3 кгс. Радиус сплошного поражения мины — 16 м. Механизм самоликвидации обеспечивает взрыв мины через 100 ч.

Разнообразие номенклатуры и принципов действия ППМ Советской Армии были вызваны разнообразием и спецификой возлагаемых на них задач. ППМ разрабатывались для условий классической войны, применительно к физико-географическим условиям СССР и производились предприятиями промышленности в массовых количествах для создания необходимых запасов и экспорта в различные регионы мира.

2.2. Использование мин в период Второй мировой войны

Война с фашистской Германией началась для СССР и его Вооруженных Сил в тяжелой обстановке, Наиболее трудным был ее первый период (22 июня — середина ноября 1942 г.), основное содержание которого составляли стратегическая оборона на всем фронте и вынужденное отступление.

Вследствие ограниченного количества инженерных частей и минно-взрывных средств в войсках, МВЗ устанавливались, в основном, на дорогах и вероятных путях движения танков противника, на наиболее крупных водных преградах и объездах вокруг них.

Например, на лепельском направлении оперативно-инженерной группой всего за несколько дней июля 1941 г, было подорвано 34 автодорожных моста, а на витебском направлении только со 2 по 10 июля 1941 г. был взорван 51 мост на шоссейных дорогах и подготовлено к взрыву 15 крупных железнодорожных мостов. Кроме разрушений на дорогах, в некоторых случаях создавались зоны заграждений глубиной до 5 км (например, в междуречье Березины и Днепра).

По мере стабилизации фронта на киевском, московском и ленинградском направлениях МВЗ стали применяться все более массово. Перед готовящимися рубежами обороны создавалось предполье, в которое выдвигались отряды заграждений. Передний край оборонительных рубежей прикрывался минными полями и другими инженерными заграждениями. Шире использовались противопехотные и смешанные минные поля. Так, перед Лужской оборонительной позицией на дальних подступах к Ленинграду в созданном предполье было установлено 24 тыс. ПТМ и 6 тыс. ППМ.

При обороне подступов к Москве только на Ржевско-Вяземском рубеже было установлено 81 тыс. различных мин. На подступах к Киеву все дороги были заминированы, а на лесных участках местности устроены минированные завалы. Перед передним краем и в глубине Киевского укрепрайона было установлено около 100 тыс. ПТМ и ППМ.

С осени 1941 г. минно-взрывными средствами стали заграждаться обширные районы на основных направлениях действий ударных группировок врага, Так, в районе Харькова было создано 35 участков минированных дорог и 20 узлов заграждений. Были заминированы железнодорожные узлы, аэродромы, важнейшие объекты и сооружения в городах, а с наступлением противника пущено под откос 106 железнодорожных эшелонов, уничтожено значительное количество техники и личного состава фашистов.

На московском направлении только с 17 ноября по 1 декабря 1941 г. было взорвано 183 км шоссейных дорог, подорвано и сожжено 310 мостов (общей протяженностью 4800 м), приведено в действие 640 фугасов, установлено 5260 ПТМ. На заграждениях подорвалось 43 танка и свыше 400 бронемашин и автомобилей.

По мере налаживания снабжения войск минами возрастал их расход на 1 км фронта. Если летом и осенью 1941 г. он составлял 540 ПТМ и 250 ППМ на 1 км фронта, летом и осенью 1942 г. — до 600 и более ПТМ на 1 км фронта, то в ходе оборонительных боев за Сталинград на вероятных направлениях наступления немцев устанавливалось до 780 ПТМ и 650 ППМ на 1 км фронта. Все это повышало эффективность заграждений.

Первые дни войны потребовали значительного увеличения выпуска минно-взрывных средств. Если перед войной мины и другие минно-взрывные средства выпускались 20-30 предприятиями, то уже в 1942 г. их число было доведено до 200. Выпускались и поступали в войска мины, разработанные в довоенный период. Это противотанковые мины: ТМ-39 (металлическая мина, общая масса 5,2 кг, масса ВВ — 3, 6 кг), ТМД-40 (деревянный корпус, масса ВВ — 3,6 кг), ПМЗ-40 (металлическая, масса мины — 7 кг, масса ВВ — 3,5 кг), ТМ-35М (масса заряда ВВ — 4 кг). Из противопехотных мин наибольшее распространение на фронтах получила противопехотная мина ПМД-6 нажимного действия. Она имела деревянный корпус, снаряжалась 200-граммовой тротиловой шашкой и взрывателем MVB (Рис.15).

Из других противопехотных мин выпускались: ПМК-40 (картонная, общей массой 90 г, масса ВВ — 50 г), ПММ-6 (против лыжников, ВВ —тротиловая шашка массой 200 г), осколочно-заградительная мина ОЗМ-152. Мина ОЗМ-152 (Рис. 16) представляла собой корпус 152-мм снаряда с вышибной камерой и пороховым зарядом.

При взрыве мина давала свыше 1000 осколков в радиусе сплошного поражения до 40 м. С осени 1941 г. в войска стала поступать противопехотная осколочная мина ПОМЗ-2 натяжного действия. Она снаряжалась 75-граммовой тротиловой шашкой и взрывателем MVB. При взрыве ПОМЗ-2 образовывалось до 300 убойных осколков. В конце 1941 г. была создана мина ПМД-7, аналогичная мине ПМД-6, но снаряжаемая 75-граммовой тротиловой шашкой,

В это же время было налажено массовое производство ПТМ, созданных с учетом опыта боевых действий: ТМ-41, ЯМ-5, ТМБ-2. Мина ТМ-41 (Рис.17) имела металлический штампованный цилиндрический корпус, заряд ВВ массой 4,0 кг, взрыватель МВ-5. Масса мины — 5,5 кг. Эта мина была простой, надежной и применялась, начиная с битвы за Москву и до конца войны. Противотанковая мина ЯМ-5 (Рис.18) имела деревянный корпус, могла снаряжаться тротиловыми шашками, плавленым тротилом, динамоном или аммотоловыми брикетами. Масса заряда ВВ от 3,6 до 5 кг. Мина имела модернизированный взрыватель МУВ и не обнаруживалась миноискателем.

Мина ТМБ-2 (Рис.19) имела корпус из прессованной бумажной массы. Общая масса — 5-7 кг, масса ВВ (насыпной аммотол или динамон) — 4-6 кг. Ее производство в 1944 г. было прекращено.

В ходе войны был разработан целый ряд новых взрывателей и замыкателей. Так, в 1941 г. был создан электрохимический взрыватель ЭХВ (замедление от 1 до 120 суток) и вибрационный замыкатель ВЗ-1. Были приняты на вооружение часовые замыкатели со сроком действия 10, 35 и 60 суток. С использованием ЭХВ и замыкателей были созданы мины замедленного действия МЗД-1 с ЭХВ (1941 г.), МЗД-4 и МЗД-5 с ЭХВ и ВЗ-1 (1942 г.) и дорожная мина МЗД-60 с 60-суточным часовым замыкателем и ВЗ-1 (1942 г.).

Опыт создания заграждений показал большую эффективность мин замедленного действия (МЗД), установка которых с инерционными замыкателями длительное время препятствовала использованию дорог противником. Так, в октябре 1941 г. фашисты вынуждены были отказаться от эксплуатации заминированного шоссе Харьков — Чугуев. Параллельно шоссе они построили грунтовую дорогу, расходуя на движение по ней вдвое больше времени и горючего.

Нашими войсками стали широко применяться фугасы, управляемые по радио и получившие название ТОС (техника особой секретности). Например, в городе Струги Красные 12 июля 1941 г. с расстояния около 150 км были взорваны 3 фугаса с зарядами 250 кг каждый в крупных зданиях, где в это время расположились гитлеровцы. Это был первый в мире случай боевого использования управляемых по радио фугасов. Для этого применялись приборы Ф-10, которые сохраняли свою работоспособность до 40-60 суток и могли устанавливаться с элементами неизвлекаемости.

13 ноября 1941 г. в 4 часа 20 мин, была взорвана мина с прибором Ф-10, установленная в здании, куда въехал начальник гарнизона Харькова генерал-майор фон Браун со своим штабом. Мина была замаскирована в подвале на глубине 5 м, а сверху нее на глубине 2 м была установлена еще одна мина замедленного действия с зарядом 100 кг и часовым замыкателем (последнюю фашистские саперы нашли).

Управляемые по радио мины с приборами Ф-10 не только причиняли гитлеровцам немалые потери, но и создавали нервозность, затрудняли использование и восстановление мостов, железнодорожных узлов и других важных объектов.

В оборонительных операциях летне-осенней кампании 1942 г. возросли масштабы применения МВЗ и плотности заблаговременного минирования на путях вероятного наступления противника. Так, на Сталинградском направлении с начала июля стали создаваться зоны заграждений глубиной до 100 км.

Во втором периоде Великой Отечественной войны (ноябрь 1942 г. — декабрь 1943 г.) — периоде коренного перелома — основным видом военных действий Советской Армии стало стратегическое наступление. Масштабы применения инженерных заграждений расширились, и их эффективность еще более возросла. Минные поля против танков стали устанавливаться глубиной не менее 100 м, а расход мин составлял до 1500 ПТМ и 1700 ППМ на 1 км фронта, то есть в 3-6 раз больше, чем в обороне под Москвой. На главных направлениях в тактической зоне на 1 км фронта приходилось 2-2,5 км МВЗ, т.е. плотность МВЗ доводилась до 2,5.

Значительно способствовали маневру средствами минирования в ходе сражений возникшие в это время подвижные отряды заграждений (ПОЗ). Так, ПОЗы войск Центрального и Воронежского фронтов с 5 по 18 июля 1943 г. установили более 100 тыс. ПТМ, на которых подорвалось около 700 танков и штурмовых орудий противника. Это составило около 65% всех боевых машин противника, поврежденных на минных полях этих фронтов. Опыт боевых действий на Воронежском фронте показал, что на один танк, подорванный на заблаговременно созданных минных полях, приходилось 400 ПТМ, а на танк, подорванный на минных полях, установленных ПОЗами в ходе операции—лишь 120-150 ПТМ, т.е. в 3 раза меньше.

Весной 1943 г. был налажен выпуск более простой и надежной ПТМ с деревянным корпусом ТМД-Б. Она имела взрыватель МВ-5 и снаряжалась герметизированными брикетами динамона “Т” (смесь аммонитной селитры с сухим торфом) или аммонитом 80/20, Масса заряда ВВ— 5 кг. За время войны этих мин было выпущено около 6 млн., что позволило сэкономить 6000 т дефицитного тротила, большое количество листового металла, а также решило проблему массового производства ПТМ.

Весь третий период Великой Отечественной войны (январь 1944 г. — май 1945 г.) Советские Вооруженные Силы вели стратегическое наступление. Количество мин на важнейших направлениях в некоторых операциях достигало 3000 ПТМ и свыше 2000 ППМ на 1 км фронта. Развитая система заграждений, особенно массовое применение ПОЗ, устанавливавших мины непосредственно на направлениях атак противника, сковывала его маневр, вынуждала затрачивать время на преодоление заграждений и давала выигрыш времени на усиление обороны.

Плотность противотанковых заграждений в тактической и оперативной зонах достигала в этот период более 3 км на 1 км фронта и давала высокую эффективность минных полей. Так, в Балатонской оборонительной операции на минных полях враг потерял 256 танков и штурмовых орудий, 20 БТР и около 2,5 тыс. солдат и офицеров.

Таким образом, в годы Великой Отечественной войны минно-взрывные заграждения широка применялись как в обороне, так и в наступлении. Это было возможным благодаря организованному производству средств инженерного вооружения, в котором участвовали как крупные предприятия, так и предприятия местной промышленности. В таблице 2.1 показана динамика производства инженерных мин в годы Великой Отечественной войны.



Таблица 2.1 ПРОИЗВОДСТВО ИНЖЕНЕРНЫХ МИН В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

ТИП мин Поставлено войскам (тыс. шт.)

2-я половина 1941 г. 1942 г. 1943 г. 1944 г. 1-я половина 1945 г. Всего

Противотанковые 1250,0 6564,5 7452,0 6466,0 3105,0 24837,5

Противопехотные 4841,0 8243,4 11929,7 12126,4 3303,0 40443,5

Осколочно-заградительные 28,0 31,2 Данных нет 17,4 16,0 92,6

Специальные 283,0 655,2 1029,2 291,5 27,0 2285,9



Всего за период войны 1941 -1945 гг. Инженерными войсками и родами войск Советской Армии было установлено более 70 млн. различных типов мин, на которых противник потерял свыше 10 тыс. единиц боевой техники и свыше 100 тыс. солдат и офицеров.

2.2.1. Использование мин в период Второй мировой войны армией фашистской Германии

К началу Второй мировой войны армия фашистской Германии имела, по существу, лишь по одному виду противотанковой и противопехотной мин, если не считать мины, имевшиеся у армий стран-сателлитов Германии.

Наиболее распространенной противотанковой миной в первый период войны Германии с СССР была мина TMi-35 (масса мины — 10 кг, масса ВВ — около 5 кг). Она была безопасна при установке, допускала многократное использование, но была крайне сложной в производстве. Мина TMi-35 создавалась с учетом основной доктрины гитлеровской армии — стремительного наступления вглубь неприятельской территории и кратковременной победоносной войны. В этих условиях нужно было иметь сравнительно небольшое количество удобных, легко устанавливаемых мин, в основном для прикрытия флангов.

Разгром немецких захватчиков под Москвой похоронил идею молниеносной войны. Небольшой запас мин TMi-35 был израсходован за несколько месяцев, и потребовалось налаживание массового производства мин, что затруднялось сложностью конструкции и недостатком квалифицированной рабочей силы. Поэтому уже в 1942 г. в Германии создается новая металлическая мина TMi-42, названная “Теллермине”. Эта мина была несколько проще мины TMi-35, но для ее изготовления требовалась дефицитная тонкая сталь и мощные прессы, тогда как советскую металлическую мину ТМ-41 можно было изготавливать в мастерских с маломощным прессовым оборудованием. Деревянные советские мины собирались вообще в любых столярных мастерских и не требовали особой организации производства. Количество затрачиваемых человеко-часов на производство одной немецкой мины было почти в 10 раз больше, чем на производство советской. Поэтому во второй половине 1942 г. гитлеровцы почти полностью скопировали советскую деревянную мину ЯМ-5, она получила название “Хольцмине-42”.

Из противопехотных мин на вооружении немецко-фашистской армии в начале войны была осколочная мина SMi-35 или “Шпрингмине” (прыгающая). При срабатывании она выбрасывала стальной цилиндр, начиненный 340 шариками, который взрывался на высоте около метра над поверхностью земли. Это была эффективная мина, но отличалась очень большой сложностью и трудоемкостью в производстве. Поэтому для увеличения производства в 1942 г. сложный взрыватель для противопехотных мин ZZ-35 был заменен на взрыватель ZZ-42, копию советского взрывателя МУВ.

По типу мины ПОМЗ-2 в Германии была разработана мина “Штокмине”. Корпус этой мины был из бетона с мелкими металлическими включениями. Эта мина отличалась от ПОМЗ-2 крайне малой эффективностью.

В 1943 г. в Германии массово производились 6 видов противотанковых и 3 вида противопехотных мин, не считая большого числа специальных мин, в том числе сбрасываемых с самолетов. Противопехотные мины создавались как фугасного, так и осколочного действия (выпрыгивающие, сбрасываемые с самолетов и др.). Помимо взрывателей нажимного действия применялись взрыватели натяжного, разгрузочного, инерционного, комбинированного действия и с различными сроками замедления. Широкое применение нашли фугасы и противотранспортные мины, например, PMi-43. В минах и фугасах применялись элементы неизвлекаемости и взрыватели замедленного действия (например, взрыватель с часовым механизмом “Ягд-Федер-504”, рассчитанный на срок действия в 21 сутки).

В период с ноября 1942 по декабрь 1943 гг., когда основным видом военных действий Советской Армии стало стратегическое наступление, характер инженерного оборудования обороны немецких войск значительно изменился. Инженерные заграждения, в том числе минные поля, теперь устанавливались не только перед передним краем, но и в глубине обороны, при этом плотности минно-взрывных заграждений значительно увеличились.

При ведении боевых действий в 1944—1945 гг. немецкие войска уже создавали мощную, местами долговременную, оборону с широким применением минно-взрывных заграждений. Минные поля глубиной до 100 м устанавливались перед первой, второй, а иногда и перед третьей траншеями первой позиции главной оборонительной полосы, а также в глубине обороны.

При отступлении в зданиях населенных пунктов устанавливались фугасы и “мины-сюрпризы”, минировались улицы, брошенная техника и различные предметы обихода, на промышленных предприятиях и других важных объектах (мостах, плотинах, железнодорожных и шоссейных сооружениях и пр.) устанавливались мины замедленного действия. Вследствие этого после освобождения территории инженерным войскам Советской Армии приходилось на целые районы и населенные пункты накладывать “минные карантины”, запрещая размещение в них войск и препятствуя возвращению населения.

Так, например, оставляя г. Харьков, немцы заминировали его. Только с 23 августа по 20 сентября 1943 г. саперами там было снято и обезврежено 61300 мин, 320 фугасов и “мин-сюрпризов”. При разминировании Днепрогэса было обезврежено 30 тыс. мин, снарядов, авиабомб, извлечено 170 тонн зарядов ВВ.

При разминировании Варшавы для зданий, намеченных под правительственные учреждения, был установлен минный карантин сроком от 35 до 60 суток. Было обезврежено около 85 тыс. различных мин, 280 взрывных ловушек, около 50 фугасов, содержащих 43,5 т ВВ.

Город Краков фашисты подготовили к полному разрушению. В городе было установлено 174 заряда большой мощности и свыше 25 тыс. различных мин.

При разминировании городов и сел, лесов и пашен, промышленных предприятий, путей сообщения и других важных объектов на территории, освобожденной Советской Армией, инженерные войска выполняли огромную и трудную работу, которая продолжается и сейчас, спустя более 50 лет со времени окончания Второй мировой войны.

2.3. Локальные войны и вооруженные конфликты с применением ППМ

На фоне трагедий, переживаемых населением, вовлеченным в вооруженные конфликты, иногда забывают о миллионах мин, которые остаются лежать в земле или на ее поверхности и наводят ужас на людей в течение многих лет и даже десятилетий после того, как военные действия закончились. Ежегодно тысячи людей в странах, раздираемых войнами, становятся жертвами мин.

Точное количество установленных в мире противопехотных мин неизвестно, но даже приблизительные данные, приведенные ниже, позволяют оценить масштабы этой проблемы. По данным ООН и МККК, на территориях более 60 стран мира в настоящее время установлено и находится в боевом положении свыше 110 млн. мин. Еще более 100 млн. мин, готовых к применению, хранятся на военных арсеналах, складах и базах.

По приблизительным оценкам, с начала Второй мировой войны, когда инженерные мины получили широкое применение, по настоящее время в мире установлено около 400 млн. мин, причем наибольшую интенсивность этот процесс приобрел в последние 20 лет. Темпы минирования значительно опережают темпы и технические возможности разминирования: по данным ООН, только за 1993 год было установлено 2 млн. новых мин, а обезврежено всего лишь 100 тысяч.

Процесс обезвреживания мин протекает медленно и требует огромных затрат. При том, что себестоимость мины колеблется в пределах от 3 до 30 долларов США, на ее обезвреживание требуется 300-1000 долларов.

Затраты на разминирование установленных мин превысят 33 млрд. долларов, и при нынешних темпах разминирования на это потребуется более тысячи лет.

По приблизительным оценкам, на каждых 48 жителей планеты (или на каждых 16 детей) приходится одна мина, а в таких странах, как Ангола и Камбоджа, количество мин превышает число жителей. Каждую неделю в результате подрывов на минах погибают или становятся инвалидами около 800 человек. Статистические данные МККК по странам, в наибольшей степени пострадавшим от мин, представлены в таблице 2.2.



Таблица 2.2 Статистические данные по странам, наиболее пострадавшим от мин

(по данным МККК, август 1996 г.)

Страна Население (млн. чел.) К-во мин (млн. шт.) К-во мин на душу населения (шт.) К-во инвалидов (потерявших конечность)

Афганистан 22,10 10,0 0,450 35000

Ангола 10,00 15,0 1,470 30000

Босния-Герцеговина 4,40 6,0 1,360 н/д

Камбоджа 9,60 10.0 1,040 25000

Хорватия 4,80 6,0 1,250 н/д

Ирак 19,75 10,0 0,510 20000

Судан 27,25 1,0 0,040 5000

Вьетнам 70,90 3,5 0,050 60000



Наиболее остро минная проблема стоит в 15 странах мира: Ангола (15 млн. мин), Афганистан (10 млн.), Камбоджа (10 млн.), Ирак (Курдистан) (10 млн.), Босния (6 млн.), Хорватия (6 млн.), Вьетнам (3,5 млн.), Мозамбик (3 млн.), Эритрея, Сомали и Судан (по 1 млн.) и др.

Не меньшую остроту минная проблема приобрела на территории бывшего СССР, где в 90-е годы возникло большое количество вооруженных конфликтов, сопровождавшихся широким применением МВЗ, в том числе противопехотных мин. По массовости применения и степени опасности для мирного населения следует отметить вооруженные конфликты в Чечне, Таджикистане, Грузии и Приднестровье. Характерными особенностями для всех этих конфликтов являются;

- массовое и в основном бесконтрольное применение мин неправительственными формированиями, без составления отчетных документов и без снятия заграждения по окончанию боевых действий;

- широкое применение не только табельных инженерных боеприпасов, но и самодельных взрывных устройств, приспособление артиллерийских и авиационных боеприпасов для целей минирования;

- ведение в ходе вооруженных конфликтов в основном “дорожной минной войны” (т.е. установка мин и фугасов преимущественно на путях движения войск), а также минирование гражданских и промышленных объектов, в т.ч. с использованием запрещенных Женевской Конвенцией (1980 г.) мин-ловушек, сюрпризов и т.п.

Применение мин и других взрывных устройств приобрело массовый характер с началом вооруженного конфликта в Чеченской республике. В основном мины и фугасы применялись боевиками для “беспокоящего” минирования и нанесения потерь федеральным войскам. Причем, в 1995 г. мины применялись необученными людьми, зачастую устанавливались даже без взрывателей. По мере разрастания конфликта и поступления помощи извне тактика и приемы минирования изменились. В 1996 г. этот процесс перерос в настоящую минную войну, что вынудило федеральные силы принимать целый комплекс мер противодействия для уменьшения потерь личного состава и техники. В основном устанавливались мины ПМН, ПМН-2, ОЗМ-72, МОН-100, МОН-200, широко применялись ручные гранаты с самодельными оттяжками. Никаких отчетных документов на установленные боеприпасы боевиками не составлялись. Часть из них на основных путях движения войск была обнаружена и разминирована подразделениями Инженерных войск, а оставшиеся мины и фугасы до настоящего времени приводят к жертвам среди гражданского населения.

Федеральными силами в ходе вооруженного конфликта в Чечне в 1994-96 гг. мины применялись только для прикрытия позиций войск, базовых районов и блок-постов. В основном устанавливались управляемые минные поля и группы мин из табельных комплектов: возимых комплектов противопехотных мин ВКПМ-1 и ВКПМ-2: комплектов управляемого минного поля УМП-3. В них применялись противопехотные осколочные мины ОЗМ-72 и МОН-50. В меньшей степени использовались фугасные мины ПМН-2 и ПФМ-1С. Широко использовались сигнальные мины, которые ставились в основном на подступах к минным полям или непосредственно перед охраняемыми объектами. Срабатывание этих мин сигнализировало о появлении боевиков.

В период вывода войск из Чечни в сентябре-октябре 1996 г. все установленные минные поля были сняты или уничтожены, о чем комиссиями воинских частей были составлены специальные акты.

О массовости применения мин и других взрывоопасных предметов может свидетельствовать количество обнаруженных и уничтоженных подразделениями Инженерных войск взрывоопасных предметов, которое за 2 года конфликта превысило 540 тыс.

В ходе антитеррористической операции, проводимой федеральными войсками на территории Чечни в 1999 г. минно-взрывные заграждения также нашли применение как со стороны регулярной армии, так и со стороны боевиков.

Подразделения федеральных войск устанавливают управляемые минные поля и группы мин с применением тех же средств управляемого минирования, что и в 1994-96 гг. (комплекты ВКПМ-1, ВКПМ-2, УМП-3). С их помощью прикрываются позиции войск, районы их расположения, КПП и другие объекты. На все установленные МВЗ составляются отчетные документы, они тщательно привязываются к местным ориентирам. При создании так называемой “санитарной зоны” минные поля обозначаются и ограждаются.

С помощью авиационных систем минирования закрываются горные проходы и тропы (в основном на границе с Грузией), по которым осуществляется поставка оружия и боеприпасов бандформированиям боевиков, идет снабжение наркотическими средствами и т.п. Минируются также подступы к базам боевиков в горных районах и сами эти базы. При этом мины применяются только в ненаселенных районах, где исключается попадание гражданского населения на установленные заграждения. Основным типом применяемых мин является противопехотная фугасная мина ПФМ-1с, самоликвидирующаяся через 40 часов после ее установки.

В ходе вооруженного конфликта в Таджикистане мины стали применяться российскими войсками в больших количествах после трагических событий июля 1993 года (расстрела моджахедами погранзаставы Московского погранотряда). Принятыми срочными мерами в июле-августе 1993 г. были заминированы возможные тропы перехода боевиками государственной границы, подступы к нашим погранзаставам. При этом применялись мины ОЗМ-72, ПМН-2, ПФМ-1С.

В последующем мины активно применялись противоборствующими сторонами в ходе многочисленных конфликтов, наращивались минно-взрывные заграждения на границе с Афганистаном. Все это привело к большой засоренности местности минами, в том числе и противопехотными, особенно в Тавиларском районе центральной части страны, Гармской долине, приграничных с Афганистаном районах. По приблизительным оценками, общее количество установленных мин на территории Таджикистана может достигать 100 тыс. Правительством республики Таджикистан принимаются меры по разминированию территорий, на которых МВЗ выполнили стоящие перед ними задачи. К работам по разминированию привлекаются также инженерные подразделения и саперы-пограничники. Всего воинами Инженерных войск МО РФ на территории Таджикистана обнаружено и обезврежено свыше 21 тыс. различных взрывоопасных предметов.

В зоне грузино-абхазского вооруженного конфликта в 1992-93 гг. было установлено, по оценке руководства Абхазии, свыше ВО тыс. различных мин. Они размещаются в основном по левому берегу р. Гумиста вблизи г. Сухуми и по правому берегу р. Ингури на территории Гальского района. Мины устанавливались обеими противоборствующими сторонами. В основном применялись противопехотные мины ПМН, ПМН-2 и противотанковые ТМ-57 иТМ-62.

Как и в других зонах конфликтов, отчетная документация на установленные заграждения отсутствует. Обширные районы не могут использоваться населением из-за минной опасности. Ситуация осложняется еще и тем, что террористическими группировками развязана настоящая минная война против подразделений миротворческих сил, абхазской милиции и местного населения. Всего с 1994 г. саперами российских миротворческих сил было уничтожено свыше 23 тыс. взрывоопасных предметов.

Террористическими группами минируются в основном дороги с твердым покрытием, здания, пригодные для размещения личного состава, тропы и броды через реки. Устанавливаются мины ПМН, ПМН-2, ТМ-57, в т.ч. их комбинации, а также самодельные фугасы, управляемые по радио или по проводам. В 1996 г. зафиксировано 15 подрывов среди миротворческих сил и местного населения, в 1997 г. — 31, в 1998 г. — около 20 подрывов. Происходят подрывы и в 1999 г.

В связи с ежедневными провокациями, обстрелами и нападениями на миротворческие посты, КПП и районы расположения, в 1998 г. возникла необходимость применения мин для прикрытия этих объектов. Учитывая сложность политической обстановки в регионе, накануне минирования были оповещены администрация и население грузинской и абхазской сторон. Мины устанавливались только в управляемом варианте с использованием комплектов ВКПМ-1 и ВКПМ-2. При этом место установки мин обозначалось хорошо видимыми знаками с надписью “Мины”. Даже несмотря на то, что применение мин носило единичный характер (реально было прикрыто всего 2 поста миротворческих сил, а на остальных проведена только рекогносцировка), оно сыграло положительную роль, и интенсивность воздействия террористических групп на позиции миротворцев значительно снизилось.

В ходе вооруженного конфликта в Молдове мины применялись в основном на территории Приднестровья, хотя отмечались случаи минирования и на правом берегу Днестра. Обе конфликтующие стороны применяли имеющиеся у них боеприпасы (в основном противотанковые мины ТМ-57 и ТМ-62, противопехотные мины ПМН, ПМН-2, ОЗМ-72, МОН-50, МОН-100, МОН-200) с целью прикрытия участков территории и объектов. Общая площадь заминированной территории превышала 70 кв. км.

Российскими миротворческими силами совместно с инженерными подразделениями Молдовы и Приднестровья выполнен большой объем задач по разминированию. Только российскими саперами за несколько лет было обезврежено свыше 10 тыс. взрывоопасных предметов. К сожалению, работы полностью еще не завершены. По данным МИД Молдовы, по состоянию на май 1998 г. оставались заминированными еще 15 кв. км. территории, представляющие большую опасность для гражданского населения.

2.4. Мины советского производства за пределами СССР

СССР, являясь одним из лидеров в разработке и производстве минного оружия, естественно, не мог остаться в стороне от мирового рынка этого вида вооружений. Противопехотные мины советского производства за их высокую эффективность, простоту применения и надежную работу в различных условиях пользовались большим спросом и поставлялись более чем в 40 стран мира. В первую очередь поставки производились в страны социалистического лагеря и тем государствам, которые не разрабатывали и не выпускали этого вида оружия.

После Второй мировой войны ППМ получили массовое применение с 70-х по 90-е годы. Это в первую очередь связано с ростом национально-освободительного движения в Латинской Америке, Африке и Азии. С приходом к власти в странах этих регионов молодых правительств (коммунистической, социалистической и демократической направленности) начинался поиск поддержки у стран социалистического лагеря. СССР, являясь его идеологическим центром, оказывал им, и порой безвозмездно, политическую, экономическую, а ряду государств и военную помощь.

Наиболее ярким примером стало девятилетнее пребывание ограниченного контингента Советских войск в Республике Афганистан. В ходе этого военного конфликта инженерными частями и подразделениями применялись противопехотные мины для прикрытия государственной границы Афганистана, блок-постов, военных городков, районов расположения воинских частей, важных дорожных сооружений (мостов, тоннелей и др.) и аэродромов. Перед выходом из Республики Афганистан советские войска сняли противопехотные мины на территориях, находящихся под их контролем, однако некоторое количество противопехотных мин осталось на территории, контролируемой оппозицией. Документация на эти минные поля была передана в Министерство обороны Республики Афганистан. С приходом к власти оппозиции копии документации на оставленные минно-взрывные заграждения в начале 90-х годов дважды передавались новому военному руководству и правительству Афганистана, в т.ч. через МИД СССР. На территории Афганистана остались также те мины, которые устанавливались оппозицией и местным населением без составления соответствующей документации.

Противопехотные мины производства СССР поставлялись во многие страны Африки, Азии и Латинской Америки и нашли широкое боевое применение на территории Анголы, Мозамбика, Эфиопии, Никарагуа, Лесото, Кубы, Кампучии, Лаоса, Вьетнама и других государств. На вооружении армий многих стран до настоящего времени состоят советские противопехотные мины, или их аналоги, являющиеся точными копиями или доработанные с учетом технических возможностей страны изготовителя.

Осуществлялись поставки ППМ и в страны социалистического лагеря. Их объёмы определялись численностью вооруженных сил, планируемыми задачами или количеством боеприпасов, необходимых для проведения конкретных мероприятий.

С 1991 года поставки ППМ за рубеж приостановлены. Это связано с решением руководства Министерства обороны СССР и в последующем с Указом Президента РФ № 2094 от 21 ноября 1994 г., установившим мораторий на экспорт противопехотных мин, не оснащенных механизмами самоликвидации и не обнаруживаемых миноискателями. Мораторий вступил в силу с 1 декабря 1994 года сроком на три года, а 1 декабря 1997 года Указом Президента РФ №1271 он был продлён ещё на пять лет.

Несмотря на то, что Российская Федерация имеет противопехотные мины, соответствующие техническим требованиям Протокола II Женевской Конвенции 1980 г. и не попадающие под мораторий Президента Российской Федерации, поставка их за рубеж не осуществляется и не планируется в будущем.

Таким образом, задолго до начала работы международных конференций по вопросам запрещения противопехотных мин СССР, а потом его правопреемница Российская Федерация взяли курс на постепенный отказ от противопехотных мин, сокращение и в дальнейшем полное уничтожение их запасов. Об этом неоднократно заявлялось Президентом РФ и руководством Минобороны России на различных международных форумах и в средствах массовой информации.

2.5. Противопехотные мины и военная доктрина России

Для решения оборонительных задач в настоящее время на вооружении Инженерных войск Российской Федерации состоят противопехотные мины, разработанные и изготовленные в период существования СССР. Россия унаследовала все запасы этих мин.

Принятые Указом Президента РФ от 2 ноября 1993 года № 1833 “Основные положения военной доктрины Российской Федерации” определяют сугубо оборонительную направленность деятельности по обеспечению военной безопасности Российской Федерации и ее союзников, закрепляют приверженность России целям предотвращения войн и вооруженных конфликтов, их устранения из жизни человечества, всеобъемлющего разоружения, ликвидации военных блоков, подтверждают решимость добиваться реализации идеалов гуманизма, демократии, социального прогресса, всеобщей безопасности и мира.

После принятия основных положений военной доктрины минуло более 6 лет. За этот период произошли существенные изменения в международной обстановке, что вызвало необходимость разработки новой военной доктрины государства. Эта работа активно ведется в настоящее время. При этом военные аналитики опираются на следующие факторы.

Несмотря на позитивные перемены в мире, сохраняется угроза национальной безопасности Российской Федерации в оборонной сфере. Учитывая глубокие изменения в характере отношений Российской Федерации с другими ведущими державами, можно сделать вывод, что угроза крупномасштабной агрессии против России в обозримом будущем маловероятна. Вместе с тем нельзя исключить попытки силового соперничества с Россией. Наиболее реальную угрозу для России представляют существующие и потенциальные очаги локальных войн и вооруженных конфликтов вблизи ее государственной границы. Примером такого соперничества стал косовский конфликт.

Экономический кризис, социально-политическая неоднородность республик, взаимные территориальные претензии, национально-этнические и религиозные распри приводят к тому, что ближайшее окружение Российской Федерации становится одним из источников напряженности и потенциальных конфликтов, создающих угрозу ее безопасности.

Анализ основных положений военной доктрины показывает, что они напрямую или косвенно предопределяют роль и место инженерных заграждений в общей системе обороны государства.

В современных условиях, ввиду резкого сокращения приграничных группировок, при одновременном увеличении ширины их оборонительных полос, существенно снижены возможности войск по отражению агрессии. В этой связи инженерные заграждения зачастую будут одним из немногих эффективных средств закрытия опасных направлений. Особенности геостратегического положения России таковы, что при большой протяженности границ имеются обширные незаселенные районы, которые могут использоваться для проникновения террористических групп и вооруженных формирований. Большая часть наших границ не оборудована для отражения возможной агрессии.

На направлениях действий различных подразделений и групп противника пешим порядком, десантом на бронетехнике или на обычном транспорте особое значение приобретают инженерные заграждения, устраиваемые с применением ППМ.

Применительно к требованиям военной доктрины Российской Федерации ППМ могут применяться для выполнения следующих задач:

1. прикрытия государственной границы с целью предотвращения проникновения вооруженных формирований и террористических групп, незаконного ввоза оружия и наркотиков;

2. охраны важных военных и промышленных объектов (АЭС, гидроэлектростанций, опасных химических производств и т.д.), от диверсионно-террористических актов;

3. прикрытия оборонительных позиций, позиционных районов, огневых позиций артиллерии и средств ПВО, районов развертывания пунктов управления, складов, особенно с боеприпасами, а также других элементов построения обороны в случае совершения агрессии против России;

4. закрытия брешей в обороне, образовавшихся в результате массированных ударов агрессора современными средствами поражения;

5. прикрытия базовых районов (районов расположения, районов сосредоточения), блок-постов и контрольно-пропускных пунктов при пресечении внутренних и внешних вооруженных конфликтов;

6. прикрытия районов сосредоточения (расположения, пунктов постоянной и временной дислокации) и позиций миротворческих сил России при проведении операций по поддержанию мира по решению Совета Безопасности ООН.

Как полагают аналитики, ППМ позволяют решать задачи по поражению живой силы, блокированию и задержке подразделений противника с привлечением минимальных сил и средств. Их массовое применение оказывает психологическое воздействие, в результате которого у личного состава нападающей стороны вырабатывается устойчивый комплекс “минобоязни”.

2.6. Роль и значение ППМ для защиты границ и прикрытия стратегически важных объектов

Военные специалисты утверждают, что в настоящее время нет средств, которые могли бы адекватно заменить ППМ и выполнять с требуемой эффективностью все возлагаемые на них задачи. Внезапное их запрещение окажет крайне отрицательное воздействие на обороноспособность страны. Кроме того, с запрещением ППМ может возрасти угроза расширения применения самодельных мин и взрывных устройств, значительно более опасных и коварных, что подтверждается опытом вооруженных конфликтов последних десятилетий XX века, в том числе в Чечне, Боснии и Герцеговине.

Минное оружие является составной частью сложившейся системы вооружений. Изъятие его из этой системы возможно только путем замены на альтернативные средства, сравнимые с ППМ по эффективности, стоимости и возможности серийного производства. На разработку таких средств потребуется, по оценкам, до десяти лет.

С запрещением ППМ, согласно расчетам, может быть до 25% снижена эффективность огневых средств и на 20-30% могут возрасти потери обороняющихся войск. Резко ухудшается охрана госграницы — прежде всего от проникновения террористических групп, провоза наркотиков и оружия.

В комплексе мероприятий по охране и обороне государственной границы предусматривается задача по устройству инженерных заграждений и разрушений.

Основу инженерных заграждений в мирное время составляют невзрывные, а в период резкого обострения военно-политической обстановки и в военное время — минно-взрывные заграждения.

На направлениях, где возможно применение крупных масс пехоты противника, основу МВЗ составляют противопехотные минные заграждения. Они устраиваются на местности в пределах приграничной территории в целях:

— задержать продвижение противника и нанести ему потери, т.е. воспретить противнику преодоление рубежа государственной границы;

— создать благоприятные условия для поражения нарушителей границы огнем из всех видов оружия;

— сковать маневр прорывающихся вооруженных формирований и вынудить их передвигаться в выгодных для пограничных подразделений направлениях.

Анализ применения минно-взрывных заграждений показал, что наиболее эффективны для устройства таких заграждений осколочные противопехотные мины. По своим тактико-техническим характеристикам они позволяют перекрыть большую полосу (участок) границы с меньшим расходом мин.

События последних лет свидетельствуют о том, что в тех районах, где возникают очаги напряженности, незамедлительно активизируют свою деятельность преступные группировки, занимающиеся незаконным ввозом оружия и наркотиков. Действия таких группировок носят дерзкий и изощренный характер. Примером могут служить описанные выше события в Таджикистане на участке Московского погранотряда в июле 1993 года, когда вооруженное бандформирование осуществило спланированное нападение на 12-ю погранзаставу, что привело к многочисленным человеческим жертвам. Это заставило пересмотреть целый ряд вопросов защиты государственной границы. Учитывая большую протяженность неприкрытых участков и ограниченную численность пограничных подразделений, было принято решение о применении минно-взрывных заграждений. В короткие сроки наиболее опасные участки таджикско-афганской границы были прикрыты противопехотными минами. Время показало, что данное решение было правильным, оно позволило наряду с проведением других мероприятий стабилизировать положение не только в пограничной полосе, но и в целом в регионе.

Практика применения противопехотных минных заграждений для прикрытия границы подтвердила теоретические обоснования военных экспертов о том, что их применение повышает возможности пограничных подразделений на 20—30%. Мины являются эффективным и дешевым средством для прикрытия границы, особенно в горных районах. Д учитывая то, что в приграничной полосе передвижение гражданского населения должно быть жестко регулируемым или вообще исключено, опасность подрывов мирных жителей сведена к нулю. Тем более, что мины, установленные в соответствии с требованиями дополненного Протокола II Женевской Конвенции (1980 г,1, должны обозначаться и тщательно фиксироваться.

Одной из задач, решаемых ППМ, является прикрытие важных военных и промышленных объектов, атомных и гидроэлектростанций, опасных химических производств с целью предотвращения проникновения на эти объекты вооруженных формирований, террористических групп и недопущения диверсий. К сожалению, количество террористических актов, захватов заложников, диверсий на промышленных объектах в наше время только возрастает.

Существующая практика охраны с учетом особенностей объектов показывает, что штатные подразделения охраны не в состоянии обеспечить их требуемую безопасность, прежде всего в связи с недостаточной численностью личного состава, медленным внедрением технических средств охраны и их недостаточной эффективностью, особенно в северных и горных районах, а также в других особых условиях. Анализ показывает, что повышение эффективности прикрытия объектов возможно лишь на основе комплексного применения сил охраны, средств обнаружения, сигнализации, связи, инженерных заграждений, совершенствования способов, вариантов их применения и сочетания. В противном случае возникает противоречие: с одной стороны, несовершенство человека (зависимость его возможностей от климатических и погодных условий, уровня освещенности, быстрой утомляемости и др.) требует повышения надежности охраны за счет применения технических средств. С другой стороны, эти средства зачастую тоже бывают ненадежными, а повышение надежности до требуемого уровня приводит к многократному увеличению затрат и стоимости. Высокая степень надежности ППМ, автоматический режим работы, дешевизна и минимальные затраты на устройство делают их на данном этапе незаменимыми.

Расчеты показывают, что в случае отказа от применения ППМ для охраны важных объектов придется в 1,3 раза увеличить численность подразделений охраны или заменить мины альтернативными средствами.

Исходя из вышесказанного, военные специалисты утверждают, что в настоящее время нет средств, которые могли бы адекватно заменить ППМ и выполнить с требуемой эффективностью все возлагаемые на них задачи. Запрещение мин может сказаться не только на обороноспособности одной страны, но и на безопасности многих стран и народов, если в случае воздействия на важный объект террористов или банд-формирований произойдет катастрофа, подобная Чернобыльской.

3.1. Очистка территорий от мин и взрывоопасных предметов, оставшихся после Второй мировой войны

Проблема очистки местности от взрывоопасных предметов имеет для России особую значимость. Она возникла после освобождения обширных территорий от немецко-фашистских захватчиков. Суммарная протяженность фронтов на территории Российской Федерации в годы Второй мировой войны составляла около 1500 км. Линия фронта многократно перемещалась, в ожесточенных боях различные районы и населенные пункты переходили по несколько раз от одной противоборствующей стороны к другой, увеличивая концентрацию взрывоопасных предметов на местности. Общая площадь территории Российской Федерации, на которой велись боевые действия в годы Второй мировой войны, составляет 1 млн. 170 тыс. квадратных километров.

В послевоенный период очистка территории СССР от взрывоопасных предметов проводилась в основном силами Инженерных войск Министерства обороны как в плановом порядке (сплошная очистка территории от взрывоопасных предметов), так и по отдельным заявкам (уничтожение обнаруженных взрывоопасных предметов подвижными группами).

Проводившиеся работы по очистке территории от взрывоопасных предметов можно разделить на три этапа.

На первом этапе (1946-1953 гг.) было очищено от взрывоопасных предметов свыше 183 тыс. квадратных километров территории, собрано и уничтожено более 56 млн. 700 тыс. единиц взрывоопасных предметов. На работах по очистке от взрывоопасных предметов было занято в разные годы от 25 до 125 тыс. военнослужащих инженерных войск и добровольцев — минеров ОСОАВИА-ХИМА.

На втором этапе (1954-1965 гг.) работы по разминированию велись только в наиболее засоренных взрывоопасными предметами военных округах, в основном Ленинградском, Северном и Прибалтийском. Численность личного состава, привлекаемого на эти работы, была сокращена в несколько раз, Всего за второй период войсками было очищено от взрывоопасных предметов около 12 тыс. квадратных километров, обнаружено и уничтожено почти 10 млн. взрывоопасных предметов.

На третьем этапе (1966-1970 гг.) было очищено от взрывоопасных предметов около 214 тыс. квадратных километров, уничтожено и обезврежено почти 72 млн. взрывоопасных предметов. В работах было задействовано свыше 269 тыс. воинов-саперов.

На всех этапах работы по сплошной очистке территории от взрывоопасных предметов велись на глубину 30-40 см, исходя из возможностей миноискателей. Взрывоопасные предметы, находящиеся со времен войны на глубинах промерзания поверхности земли, снова появляются в почвенном слое из-за физического эффекта "выталкивания" в результате ежегодного промерзания грунта. Опыт и расчеты показывают, что такой подъем взрывоопасных предметов в грунте может составлять до 2 см в год. Поэтому значительные территории Российской Федерации, на которых в свое время велись работы по очистке местности от взрывоопасных предметов, вновь оказались опасными и в ряде случаев были исключены из хозяйственного пользования через много лет после Второй мировой войны.

На основании анализа архивных материалов, результатов проведенной работы по очистке местности, заявок, поданных администрациями областей, суммарная площадь, на которой необходимо повторно проводить мероприятия по очистке от взрывоопасных предметов (разминированию), приблизительно оценивается в 540 тыс. га. Выборочная разведка, проводимая на отдельных территориях, подтвердила теоретическую оценку.

К настоящему времени сложилась система очистки местности от взрывоопасных предметов по заявкам, в основу которой положен территориальный принцип. В каждом военном округе из состава штатных подразделений инженерных войск сформированы подвижные группы разминирования. Заявки на очистку местности (объектов) поступают в военные комиссариаты от населения, местных органов власти, организаций и учреждений. Штабы военных округов, получая заявки от военных комиссариатов, определяют конкретные задачи группам разминирования. Срок выполнения заявок определяется объемом задач, наличием сил и средств. Если обнаруженные взрывоопасные предметы представляют непосредственную угрозу жизни людей или сохранности важных объектов, предусматривается подача срочных заявок (срок их выполнения, как правило, не превышает одних суток). Во всех случаях группы разминирования МО РФ выполняют задачи в тесном взаимодействии с органами местной власти, представителями МЧС и МВД РФ.

Установлено, что все взрывоопасные предметы, кроме авиационных бомб, обезвреживаются подвижными группами разминирования Инженерных войск Министерства обороны, а авиационные бомбы - специалистами-пиротехниками подразделений МЧС России.

В настоящее время ежегодно воины-саперы обезвреживают около 100 тыс. взрывоопасных предметов, оставшихся со времен Второй мировой войны. Несмотря на это, все еще происходят случаи подрывов населения, особенно детей. В 1998 г. произошло 13 подрывов мирного населения, в результате которых 13 чел. погибло (в т.ч. 8 детей) и десятки получили ранения. В первом полугодии 1999 г, зафиксировано 3 подрыва (5 человек погибло, в т.ч. 1 ребенок, 7 человек получили ранения).

Объемы задач, решаемых подразделениями Инженерных войск и МЧС РФ, наглядно представлены в табл. 3,1, где приведено количество обнаруженных и уничтоженных взрывоопасных предметов в период с 1992 по 1998 гг.



Таблица 3.1 Количество обнаруженных и уничтоженных взрывоопасных предметов на территории российской федерации за период с 1992 по 1998 гг.

Годы Всего ВОП, тыс. шт В том числе:

Арт. снаряды, шт. Миномет. мины, шт. Реактивные снаряды Гранаты Инженерные боеприпасы, шт. Авиабомбы, шт. Прочие, тыс. шт

1992 115,49 27584 12258 5062 - 515 407 69,51

1993 63,580 21584 14519 2733 - 151 222 29,37

1994 78,905 16540 14820 15 3834 767 160 43,175

1995 94,706* 25900 14852 645 7101 2734 282 41,219

1996 63,872* 21642 11959 255 6791 594 194 13,309

1997 404,028 11529 10072 9177 2827 2369 130 316,85

1998 53,975 13871 17042 2111 3970 373 53 16,674

Всего: 64682,684 138614 95522 19998 24523 7503 1448 530,107

* без учета ВОП, обнаруженных и уничтоженных на территории Чечни



Анализ показывает, что спустя более 50 лет после окончания Великой Отечественной войны основную долю в обнаруженных взрывоопасных предметах составляют артиллерийские и минометные боеприпасы, выполненные в толстостенных металлических корпусах. Инженерные мины под воздействием коррозии и вследствие разрушения деревянных корпусов в большинстве своем пришли в негодность и перестали существовать как боеприпасы.

Задача по очистке территорий, бывших ареной боевых действий, выполняется в трех военных округах: Ленинградском, Московском и Северо-Кавказском. Приказами командующих войсками этих округов ежегодно за инженерными частями закрепляется зоны ответственности, определяется состав и оснащение подвижных групп разминирования. Каждой весной с личным составом этих групп проводятся специальные сборы, на которых изучаются средства и способы обезвреживания (уничтожения) ВОП и меры безопасности при выполнении этой боевой задачи.

Ежегодно создается 150 — 200 подвижных групп разминирования на автомобилях, каждая численностью по 3 — 5 человек (во главе с офицером), Всего на выполнение задачи по разминированию территорий от ВОП из состава Инженерных войск МО РФ выделяется до 1000 чел. личного состава и до 400 ед. техники. К примеру, в 1999 г. создано и функционирует 163 подвижные группы разминирования, в том числе: ЛенВО — 46, МВО — 52, СкВО — 65. Задача этих групп — выполнять срочные заявки военных комиссариатов по обнаружению и обезвреживанию ВОП. Только за первое полугодие ими выполнено 1082 заявки. В 1998 г. на выполнение задач было задействовано около 150 групп общей численностью 950 чел. и 310 автомобилей. За год они уничтожили более 60 тыс. обнаруженных боеприпасов при этом израсходовали:

взрывчатых веществ — около 6 т.,

горюче-смазочных материалов — около 1000 т.

Пробег автомобилей насчитывал свыше 1300 тыс. км.

Стоимость работ, выполняемых подвижными группами разминирования инженерных войск оценивается десятками миллионов рублей. Только денежное вознаграждение за опасные условия работы военнослужащих ежегодно достигает 300 — 400 тыс. рублей.

Аналогичные подвижные группы для обезвреживания авиабомб созданы из состава пиротехнических подразделений МЧС России. Они обезвреживают в среднем до 200 авиабомб в год. Организовано взаимодействие между МЧС и Минобороны России по выполнению этой важной задачи.

Для комплексного решения проблемы разминирования разрабатывается проект Федеральной Программы "Уничтожение взрывоопасных предметов на территориях Российской Федерации, бывших ареной боевых действий в период Великой Отечественной войны".

Главными целями Программы являются очистка от взрывоопасных предметов территорий, планируемых для хозяйственного освоения и сельскохозяйственного использования (в т.ч. лесных угодий), оздоровление экологической обстановки и снятие социально-психологической напряженности

у населения в этих регионах из-за риска подрывов.

Наиболее важными задачами при этом будут:

создание правовой базы и механизма, регламентирующего в интересах государства скоординированное и планомерное использование материальных, финансовых, научно-технических и трудовых ресурсов, выделяемых для решения проблемы очистки территорий от взрывоопасных предметов;

разработка законодательных и иных нормативных актов (или дополнений и изменений к действующим), регламентирующих порядок использования территорий, содержащих взрывоопасные предметы;

проведение научно-исследовательских работ по разработке новых технических средств поиска и уничтожения взрывоопасных предметов;

организация на государственном уровне исследовательской и аналитической работы с отечественными и зарубежными архивными материалами с целью более полного и точного определения территорий, содержащих взрывоопасные предметы;

создание специальной системы управления работами по очистке земель и водоемов на всей территории России от взрывоопасных предметов;

определение конкретных территорий, требующих с позиции народнохозяйственных интересов первостепенной очистки от взрывоопасных предметов;

Несомненно, разработка и принятие Федеральной целевой Программы позволит в течение 5-10 лет разрешить проблему очистки территорий, бывших ареной боевых действий, от взрывоопасных предметов.

3.2. Новые технологии и технические средства разминирования

С учетом полученного богатейшего опыта в России отработаны технологии выполнения задач разминирования и очистки местности от взрывоопасных предметов, которые непрерывно совершенствуются с учетом развития как боеприпасов, так и средств разминирования.

Они включают в себя три основных составляющих:

- разведку местности (объектов) на наличие взрывоопасных предметов;

- разминирование местности (объектов), очистку от взрывоопасных предметов;

- выполнение контрольных мероприятий с целью определения качества проведенных работ,

Материальной основой всех этих составляющих является широкий спектр отечественных приборов поиска мин и их обезвреживания (уничтожения). Основные характеристики средств разведки и разминирования см. в Приложении 1.

Для поиска противопехотных, противотанковых мин и других взрывоопасных предметов с металлическими корпусами или металлическими деталями применяются современные индукционные миноискатели типа ИМП-2, а для аналогичных целей при разминировании под водой — индукционные миноискатели МИВ-2. Для поиска мин с корпусами из любого материала применяются многоканальные миноискатели ММП. Все миноискатели позволяют обнаруживать мины с металлическими корпусами, установленные в грунт на глубине до 50 см, а мины с неметаллическими корпусами—на глубине до 15 см.

При разминировании местности (объектов) и очистке от взрывоопасных предметов широко применяются специальные искатели.

Искатель неконтактных мин ИНМ позволяет обнаруживать взрывоопасные предметы, имеющие элементы взрывателей на полупроводниковой базе.

Искатель мин и боеприпасов ИМБ позволяет обнаруживать боеприпасы в корпусах из стали на глубинах до 7 метров, в корпусах из алюминиевых сплавов — до 3 метров.

Применяемые комплексно, современные приборы поиска и разведки обеспечивают надежное обнаружение практически всех современных боеприпасов, а также боеприпасов времен Второй мировой войны, пролежавших в земле более 50 лет.

Особо следует остановиться на использовании расчетов минно-розыскной службы, применяемых для выполнения задач по разминированию и очистке местности от взрывоопасных предметов. В годы Великой Отечественной войны сформировалась отечественная школа минно-розыскной службы (МРС), которая в послевоенное время непрерывно совершенствовалась, вобрала в себя опыт боевых действий в Афганистане, Чечне и других "горячих точках". В настоящее время собаки МРС являются одним из наиболее эффективных средств поиска взрывоопасных предметов.

Подготовка расчетов МРС организована на базе одного из центров служебного собаководства в Подмосковье. Опыт показывает, что применительно к условиям России для поиска мин наиболее приспособленными и поддающимися обучению являются немецкие овчарки. Курс их обучения довольно продолжителен — около 10 месяцев, а для работы в закрытых помещениях более года. Вожатые собак МРС проходят подготовку в этом же центре в течение 5 месяцев.

Срок службы собак МРС длится 6—8 лет. Для поддержания их в работоспособном состоянии в течение этого срока ежедневно организуются занятия по общему курсу дрессировки, а 2—3 раза в неделю — по поиску мин. Если из 5 установленных боевых мин собака не обнаруживает хотя бы одной, она к дальнейшей работе не допускается, и либо проходит дополнительный курс подготовки, либо выбраковывается.

Современные технологии разминирования местности (очистки от взрывоопасных предметов) основываются на так называемом ячейковом методе. Вся местность, подлежащая разминированию, делится на участки (ячейки) системой главных и перпендикулярных им вспомогательных проходов, обозначаемых хорошо видимыми указателями. При этом каждому номеру расчета в пределах ячейки назначается своя полоса или целая ячейка. Он проверяет (разминирует) ее дважды, сначала двигаясь вперед, а затем в обратном направлении. Такая организация выполнения задач позволяет:

вести строгий учет выполненных и предстоящих объемов работ и осуществлять наиболее рациональное их планирование;

добиться необходимого уровня безопасности при одновременной работе группы саперов, т.к. каждый номер расчета осуществляет поиск взрывоопасных предметов в своей "ячейке", которые удалены на безопасное расстояние друг от друга;

используя систему главных и вспомогательных проходов, обеспечить экстренную эвакуацию пострадавших в результате несанкционированного подрыва в любой точке участка местности, на котором выполняются работы;

добиться практически "двойной" проверки(очистки) местности, т.к. каждый номер расчета проверяет выделенную ему полосу дважды;

эффективно ограничивать доступ посторонних к местам проведения работ.

Существующая технология разминирования предусматривает в обязательном порядке контрольные проверки качества очистки (разминирования) местности. Контрольные проверки выполняются контрольными группами, назначаемыми координирующим органом. Выборочным порядком эти группы проделывают контрольные проходы на расстоянии 50-100 м один от другого. Те участки, на которых при контроле обнаружены взрывоопасные предметы, подлежат повторному сплошному разминированию (очистке) в полном объеме.

Расчеты показывают, что принятые в нашей стране и проверенные в боевой работе технологии разминирования, предусматривающие "двойную" и даже "тройную" проверки местности в сочетании с обязательными контрольными мероприятиями, обеспечивают качество выполнения работ, соответствующее международным требованиям ООН к гуманитарному разминированию.

При проведении мероприятий по разминированию и очистке местности от взрывоопасных предметов, применяются следующие способы:

- разминирование вручную;

- механическое траление;

- взрывное разминирование;

- комплексное разминирование.

Разминирование вручную лежит в основе всех существующих сегодня в мире технологий. Ни один самый совершенный механизм не в состоянии полностью заменить сапера. Механическое траление и взрывное разминирование, являясь основой преодоления инженерных заграждений в боевой обстановке, в условиях гуманитарного разминирования призваны играть вспомогательную роль.

Для разминирования вручную группы разминирования оснащаются комплектами разминирования КР-Е, состав которых представлен в Приложении 1. Собранные в комплекте средства обеспечивают самостоятельную работу расчетов (групп) разминирования.

Для повышения качественных характеристик комплектов разминирования отечественной наукой и промышленностью предлагаются новые средства и приспособления. Например, средства бездетонационного разрушения мин (взрывоопасных предметов), новые типы ручных средств траления и их подачи на заминированную местность, щупы из немагнитных материалов, средства индивидуальной противоминной защиты, средства локализации действия взрыва и другие. При необходимости существующие комплекты разминирования могут быть доукомплектованы в соответствии со спецификой решаемых задач, что расширит возможности персонала по обнаружению и уничтожению (обезвреживанию) взрывоопасных предметов.

Механический способ траления при разминировании местности предполагает использование различных устройств и механизмов:

минных тралов механического действия при проведении контактного траления (воздействия на взрывоопасный предмет для его срабатывания, выглубления, сдвига или разрушения);

специального оборудования при осуществлении неконтактного траления (воздействие на взрывоопасный предмет физическими полями);

комплексного оборудования, использующего оба принципа траления одновременно.

Для выполнения задач разминирования в гуманитарных целях в основном могут найти применение катково-ножевые минные тралы типа КМТ-7 (см. Приложение 1).

Эти тралы позволяют преодолевать минно-взрывные заграждения, состоящие из мин, установленных на грунт и в грунт. Они хорошо зарекомендовали себя в локальных конфликтах последних лет.

Инженерные минные тралы могут навешиваться на все типы танков и применяться в целях гуманитарного разминирования местности для:

— разведки участков местности на наличие инженерных мин;

— проделывания главных и вспомогательных проходов при организации сплошного разминирования местности (очистки местности от взрывоопасных предметов);

— предварительного разминирования участков местности, предшествующего выполнению работ вручную или при комплексном разминировании.

Взрывной способ разминирования основывается на использовании динамических параметров взрыва зарядов различных взрывчатых веществ, взрываемых на минном поле, в результате чего мины срабатывают, получают механические повреждения или отбрасываются с места установки.

Данный способ воздействия на взрывоопасные предметы находит применение в целях разминирования местности (очистки местности от взрывоопасных предметов) в следующих случаях:

- в условиях пересеченной местности, на участках, заросших кустарником, т.е. там, где применение механических средств траления затруднено, а разминирование вручную сопряжено с повышенным риском для персонала;

- для увеличения темпов выполнения работ по разминированию путем существенного снижения доли разминирования вручную;

-для проделывания главных и вспомогательных проходов при организации сплошного разминирования местности (очистки местности от взрывоопасных предметов).

В настоящее время средства взрывного разминирования представлены установками разминирования типа VP-77, УР-ВЗП для проделывания проходов в противотанковых минных полях и зарядами разминирования типа ЗРП-2 для проделывания проходов (троп) в противопехотных минных полях.

Следует отметить, что применение механического и взрывного траления обеспечивает только повышение эффективности работ по разминированию (увеличение темпов, снижение доли разминирования вручную, уменьшение потенциальной опасности для саперов). Применение этих способов траления предполагает в обязательном порядке последующую проверку местности вручную (до-разминирование).

В ряде случаев, при необходимости выполнения работ в сжатые сроки и с высокой надежностью, средства механического траления, взрывного разминирования и разминирования вручную применяют совместно. Как уже отмечалось выше, такой способ называют комбинированным.

При этом способе бронированная машина разминирования БМР-3 или танк с тралом проделывают главные проходы, которые проверяются вручную и обозначаются. Вспомогательные проходы могут проделываться так же или взрывным способом с применением зарядов разминирования ЗРП-2. В ряде случаев для проделывания главных и вспомогательных проходов могут использоваться установки разминирования УР-77 и УР-83П.

Применение средств механического траления и взрывного разминирования позволяет сократить сроки выполнения работ в 1,5 — 2 раза при одновременном существенном повышении степени безопасности работы в целом.

Комплексное использование современных средств и способов разведки и разминирования позволяет эффективно решать задачи гуманитарного разминирования.

3.3. Особенности гуманитарных акций по разминированию

Между военными и гуманитарными акциями по разминированию существует определенное отличие. В принципе, при проведении этих операций армейские подразделения в состоянии следовать тем же нормативам, которым следуют гражданские организации. С другой стороны, территорию можно разминировать либо быстрыми темпами, либо тщательно. Согласно международным гуманитарным стандартам, принятым ООН, стандартная степень разминирования должна быть не менее 99,6 %. Этот стандарт служит своего рода критерием для размещения заказов на коммерческой основе.

Гуманитарные акции по разминированию — это достаточно новый подход к решению проблемы противопехотных мин, который был впервые применен в Афганистане и Кувейте (после войны в Персидском заливе). Особенности каждой гуманитарной акции по разминированию зависят от ее действующих лиц, применяемых методов и технологий, однако неизменным остается требование полной очистки территории от мин. С учетом принятия ООН за основу величины 99,6% после каждой проведенной операции в земле остаются четыре мины из каждой тысячи,

Коммерческие организации предпочитают следовать приоритетам, типичным для военных, отдавая предпочтение скорости в ущерб тщательности, поскольку это увеличивает их прибыль. Гуманитарные организации, занимающиеся разминированием, вынуждены прибегать к помощи коммерческих организаций, так как их собственные возможности бывают недостаточными для разминирования районов с наиболее высокой плотностью мин. Проведение операции разминирования в этих районах часто берут на себя коммерческие организации,

Мины представляют собой одно из главных препятствий на пути восстановления сообществ, пострадавших от военных действий. Однако преодоление их последствий должно рассматриваться в более широком контексте. При проведении любой операции по уничтожению мин возникают следующие вопросы. Какие районы необходимо разминировать в первую очередь для скорейшего перехода к нормальной жизни и устойчивому развитию данного сообщества? Кто получит выгоду от уничтожения мин? Что будет происходить на разминированных территориях, когда мины будут уничтожены? С точки зрения заинтересованных неправительственных организаций, участвующих в гуманитарной акции против мин, их задача не ограничивается лишь уничтожением мин. Суть вопроса в том, как их уничтожить, чтобы обеспечить дальнейшее экономическое и социальное развитие региона.

В этих условиях принципиально важно выработать реальные методы контроля за качеством работы коммерческих организаций. Соответствующий стандарт, описанный в документе “Международные стандарты в области гуманитарных акций по разминированию”, является обязательным для любой организации, участвующей в подобных акциях по разминированию. Эти стандарты не включают большую часть методов, применяемых коммерческими организациями, например механическое разминирование или использование собак.

С точки зрения затрат на операции по разминированию следует обратиться к опыту Афганистана и Кувейта. Разминирование Кувейта — самая всеобъемлющая на сегодняшнее время операция по разминированию, осуществленная на коммерческой основе. Стоимость операции в Кувейте составила 961538 долларов за квадратный километр (700 миллионов долларов за 728 квадратных километров). В ней участвовало 4000 иностранных саперов, 84 из которых погибли. В процессе оценки результатов операции были обнаружены пропущенные саперами мины, и сегодня большие районы подвергаются повторному обследованию.

Финансирование гуманитарных акций по разминированию — задача достаточно сложная. Не всегда удается найти средства для финансирования долгосрочных программ. Многие из крупнейших финансовых институтов предпочитают иметь дело с частными и коммерческими предприятиям, которым отдается предпочтение по политическим или экономическим причинам. Организации сталкиваются с трудностями в связи с тем, что спонсоры предпочитают финансировать краткосрочные программы и выставляют слишком детальные требования в отношении расходования средств.

Многие из предложенных проектов достаточно дороги и, по мнению ряда международных организаций, отнюдь не преследуют чисто гуманитарные цели. Гуманитарные организации, занимающиеся разминированием, поддерживают усилия по разработке новых технологий в той мере, в которой это не влияет на финансирование текущих программ разминирования. Важно добиваться полной ясности в вопросах затрат на исследования и разработки в рамках гуманитарных акций по разминированию. Это относится как к объемам финансирования, так и к принципам распределения средств.

По мере расширения деятельности гуманитарных организаций растет необходимость координированных действий в этой области.

3.4. Участие российских специалистов в международных операциях гуманитарного разминирования

В ноябре 1994 года Президент Российской Федерации отдал распоряжение об организации участия Российской Федерации в оказании международной помощи в чрезвычайных ситуациях. Логическим продолжением исполнения распоряжения Президента явилось постановление Правительства Российской Федерации от 13 ноября 1995 года № 1010 "О российском национальном корпусе гуманитарного реагирования", в котором на МЧС России возложены задачи по созданию в России и использованию соответствующей стандартам ООН национальной инфраструктуры.

Принятием постановления Российская Федерация открыла новое направление практического использования российского гуманитарного потенциала для решения проблемы защиты людей и оказания им помощи в чрезвычайных ситуациях. Как показывают оценки, наибольшая мобилизация и концентрация средств международного сообщества сосредоточена для целей гуманитарных операций по разминированию. Понимая всю значимость этой задачи, МЧС России совместно с Минобороны и другими заинтересованными ведомствами подготовило проект постановления правительства Российской Федерации "Об организации участия Российской Федерации в международных проектах по гуманитарному разминированию", которое предусматривает использование имеющихся в России целевых структур для обеспечения подготовки в соответствии с международными стандартами и участия российского персонала в различных мероприятиях данного профиля.

С ноября 1998 года саперы Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий приступили к разминированию территорий Боснии и Герцеговины. Их основу составляют офицеры запаса инженерных войск, имеющие богатый опыт выполнения подобных задач. Впервые российские специалисты были признаны лучшими в ходе проведенного под эгидой ООН международного конкурса на право проведения данной операции.

Подразделению МЧС России досталось 45 гектаров заминированной территории. К сожалению, не на все минные поля и группы мин имеются формуляры или карты-схемы. Кроме того, это подготовленное подразделение МЧС России вынуждено пользоваться не только инструкцией по очистке местности от взрывоопасных предметов, но изучать и практически осваивать "Руководство по выполнению технических стандартов и правил по безопасности работ противоминного центра ООН".

Стандарты, представленные в этом документе, рассматриваются как минимально приемлемые для правительства страны, на территории которой проводятся работы по разминированию.

По оценкам МЧС России, за рубежом наиболее вероятными районами, где уже в ближайший период могут быть востребованы российские отряды и специалисты по разминированию, являются Хорватия, Египет, государства Северной Африки и Ближнего Востока, а также Ангола, Афганистан, Эфиопия, Вьетнам, Камбоджа и Лаос.

С учетом этой перспективы МЧС России предпринимает шаги для укрепления своей технико-экономической базы. В частности, достигнута договоренность о создании российско-германского противоминного консорциума. Специалисты из Германии предложили очертить область специальной деятельности этого консорциума как "поиск и обезвреживание мин и боеприпасов", что отвечает российским замыслам. Кроме совместных работ в третьих странах, партнеры из Германии не отрицают своего участия и необходимости очистки российских территорий, бывших ареной действия в Великой Отечественной войне.

Российская сторона подтверждает свое стремление расширить участие в международных операциях по гуманитарному разминированию и готовность к сотрудничеству по различным направлениям решения минной проблемы, в том числе в области разработки перспективных средств и технологий разминирования.

3.5. Разработка и создание защитных средств для саперов

Многие годы бытовало мнение, что сапер не имеет права на ошибку, и средствам его защиты не уделялось должного внимания. Однако с ростом количества "криминальных" взрывов и с появлением специальных мин-ловушек в правоохранительных структурах, а затем и в инженерных войсковых подразделениях начали применяться защитные средства сапера. Основными поражающими факторами при взрыве являются осколочные элементы и избыточное давление во фронте ударной волны. По этим направлениям и пошел процесс создания средств защиты.

В настоящее время в зависимости от характера решаемых задач используются индивидуальные средства защиты, и прежде всего защитные костюмы сапера (ЗКС). Они в общем виде представляют собой базовый защитный тканевый каркас (из нитей СВМ, Армаком, Тварон СТ, Тварон Микрофила-мент и др.), с карманами для элементов дополнительного бронирования из металлических, композитных материалов. Этими элементами, как правило, с фронта закрываются жизненно важные органы человека. Обеспечение же круговой защиты приводит к существенному увеличению массы костюма и, как следствие, к быстрой утомляемости сапера.

Уровень защиты от осколочно-фугасного поражения определяют баллистическим рейтингом защиты V-50, где на основе предельно допустимой различными органами человека импульсной нагрузки определяется класс защиты костюма и отдельных его составных частей (куртка, рукава, шлем, брюки и др.). Защита от баротравм осуществляется герметичным шлемом с принудительной вентиляцией. В случае резкого повышения давления (ударная волна) срабатывают защитные клапаны. В зависимости от уровня защиты, масса таких костюмов колеблется в пределах от 12 до 42 кг, а отдельных образцов -около 50 кг.

Отечественной промышленностью освоен выпуск ряда защитных костюмов сапера.

ЗКС "Дублон" обеспечивает круговую защиту туловища и фронтальную защиту головы, верхних и нижних конечностей от поражающих факторов взрыва противопехотной мины фугасного и осколочного действия, а также поражающего действия стрелкового оружия: от пуль пистолета ПМ (9.0 мм) — не менее 5 м, от пуль автомата АКМ (7.62 мм) или АК-74 (5,45 мм) со стальным сердечником — не менее 15 м, от мин направленного поражения типа МОН-50 - 10-15 м. В комплект ЗКС "Дублон" входит защитная обувь разнесенного типа, обеспечивающая защиту ног сапера от взрыва фугасной противопехотной мины непосредственно под опорной поверхностью обуви, При эксплуатации ЗКС "Дублон" возможно изменение структуры защиты в зависимости от уровня опасности и особенностей выполнения задач путем установки в карманы дополнительных бронепластин.

Костюмы "Грот" и "Грот-К", предназначены для защиты фронтальной поверхности тела от поражающего действия взрыва противопехотной мины фугасного и осколочного действия (типа ПМН и ПОМЗ-2). Костюмы обеспечивают оператору подвижность, позволяющую выполнять работы по поиску и уничтожению взрывоопасных предметов, фронтальную защиту от поражения осколками противопехотной осколочной мины ПОМЗ-2 на расстоянии около 2 м, противопехотной фугасной мины типа ПМН на расстоянии 1 м. ЗКС “ГРОТ-К” характеризуется тем, что в его конструкцию введены элементы, позволяющие снизить перегрев и утомляемость оператора, а также оперативно изменять площадь и уровень защиты применительно к конкретным условиям выполнения задачи. Масса костюма от 16 до 36 кг.

ЗКС “ВИТЯЗЬ-ПМ” (противоминный) обеспечивает круговую защиту туловища и бедренной зоны, включая паховую область, от поражающего действия фугасных мин типа ПМН, ПМН-2 с расстояния 1 -3 м, фронтальную защиту от осколочных мин типа ПОМЗ-2 с расстояния 6-10 м. Комплект может быть дополнен бронешлемом с забралом, обеспечивающим идентичный уровень защиты.

Все вышеперечисленные защитные костюмы имеют уровень защиты от осколочных боеприпасов с массой взрывчатых веществ не более 200-400 грамм.

Для удобства работы защита в костюмах дифференцирована, то есть площадь защиты жизненно важных органов впереди составляет 60-80% в зависимости от условий работы, защита рук облегчена или отсутствует, сзади защищено туловище и голова, как правило, воротником. Уровень защиты изменяется сменными бронеэлементами различной толщины или изменением состава надеваемого комплекта. От поражающих факторов фронта ударной волны при взрыве фугасных зарядов с массой взрывчатых веществ более! кг защита в рассмотренных костюмах не предусмотрена, то есть обеспечивается в основном защита от поражающего действия небольших осколочных взрывоопасных предметов и от поражения при разлете остаточных продуктов взрыва. Противоминной обувью комплектуется только ЗКС "Дублон".

Проблема разработки индивидуальных средств защиты неоднозначна. Повышение защитных свойств неминуемо приводит к возрастанию массы ЗКС и, следовательно, к затруднению действий сапера на минном поле. Однако работы по совершенствованию индивидуальной противоминной защиты продолжаются. Основные направления исследований опираются на широкое внедрение современных технологий, применение композитных материалов. Цель исследований — совершенствование эргономических показателей, повышение защищенности от баротравм, оборудование ЗКС индивидуальными средствами связи.

4.1. Статистика минно-взрывной травмы применительно к участникам боевых действий и мирному населению

Принято считать, что термин “минно-торпедные” переломы впервые был введен в обращение Дж. Магнусом в 1915 г. для обозначения закрытых переломов костей стопы с типичной локализацией и характером повреждений. Они возникали у моряков при подрывах кораблей на минах и торпедах.

В период советско-финской войны 1939-1940 гг. М.Н. Ахутин и П.А. Куприянов обращали внимание на особенности новой и малоизвестной для врачей того времени боевой патологии — поражений при подрывах на минных полях. Основная часть повреждений возникала при использовании мин фугасного действия, хотя в германской армии уже с 1935 г. стали использоваться осколочные мины “прыгающего типа”. В.Я. Фридкин и Н.И. Козырев приводят следующую статистику минно-взрывных травм у пехотинцев: в 44.6% случаев отмечались отрывы сегментов нижних конечностей (в т.ч. в 17.0% на уровне голени), в 23.4% —открытые переломы костей стопы, в 32%—закрытые повреждения костей и мягких тканей стопы и голени. С этим периодом связано появление выразительного, хотя и далекого от истинной характеристики минно-взрывной травмы, термина “минная стопа”.

В период Великой Отечественной войны ранения на противопехотных минах составили 2.7% от всех повреждений стопы. Однако среди раненых в стопу, находившихся в специализированных госпиталях Ленинграда, их было 14.1%. За годы войны удельный вес тяжелых травм стопы вырос более чем в два раза.

Более актуальные данные об особенностях поражения личного состава при подрывах на минах появились в 70-е годы, во время решения вопросов медицинского обеспечения боевых действий в Индокитае, Вьетнаме, на арабо-израильских территориях. Из этих и более поздних источников, как справедливо заметил Р. Беллэми, можно было сделать лишь один достоверный вывод — легких травм при подрывах не бывает. Подавляющее большинство ранений при подрывах носит множественный, сочетанный и комбинированный характер.

Боевые действия в Индокитае сопровождались широкомасштабным применением мин, но наибольшего размаха их использование достигло во Вьетнаме. Число раненых, пострадавших на минно-взрывных зарядах, достигло там 12.6% от общего числа санитарных потерь. Совершенствование конструкций инженерных минных боеприпасов, увеличение их поражающих свойств расширили диапазон тяжести возникавших минно-взрывных повреждений. Число отрывов конечностей, по статистике некоторых авторов, достигало 79.0-90.0% от случаев травм, полученных при взрыве противопехотной мины (ППМ). Отрывы бедра в общей статистике травм нижней конечности в Лаосе, Таиланде и Вьетнаме небыли редкостью—4.0-8.0%. Стали системой множественные осколочные ранения противоположной конечности и других сегментов тела.

В период арабо-израильского конфликта (1973 г.) у пострадавших от минных зарядов танкистов поражения ударной волной комбинировались с ожогами.

Боевые действия в Афганистане в период с 1978 по 1989 подтвердили закономерность войн XX столетия — постепенное неуклонное повышение в структуре боевых санитарных потерь доли поражений от боеприпасов взрывного действия (БВД), в особенности от минных. Так, если в 1978 г. число пораженных минным оружием в правительственной армии Республики Афганистан не превышало 3%, то в 1982 г. оно составляло уже 20%. В период же разгара минной войны (1984-1987 гг.) этот процент вырос до 30-45, причем совокупные санитарные потери от применения всех видов БВД в эти годы могли достигать 75-85% (Рис. 20).

В советской армии удельный вес взрывных поражений был в среднем 25%. Динамика поражений по годам представлена в табл. 4.1.



Таблица 4.1 Взрывные поражения по годам (в %)

Годы 1982 1983 1984 1985 1986 1987 1988 1

Взрывные поражения 21.2 23.6 24.7 25.4 27.0 27,7 26.2 1



Таким образом, начиная с 1982 г., наблюдалось ежегодное увеличение числа таких поражений на 1 -2%. Наибольшее число их зарегистрировано в 1987 г. (27.7%).



Таблица 4.2 Масштабы минной войны в Афганистане в 1980-1988 гг.

Характер минной войны Количество (шт.)

Борьба с минами, установленными афганской оппозицией в течение 8 лет войны

Обнаружено и обезврежено мин и фугасов 240 000

Захвачено на складах; мин и фугасов 180000

Снято Противопехотных мин - 19000 Противотанковых мин - 34000 Фугасов - 5000

Применение ограниченным контингентом Советских войск минных боеприпасов

Установлено минных полей 2131

Разминировано минных полей в связи с выводом войск 1518

Передано армии PA минных полей 100

Временно сохранено минных полей 500

Нарастание интенсивности минной войны

Обнаружено и ликвидировано мин и фугасов 1980 г. – 1065 1982 г. - 5118 1983-1987 г. ежегодно - 8000 -10000 1-е полугодие 1988 г. - 10886

Снято мин и фугасов на 900-метровом участке дороги Гардез-Хост февраль 1987 г. - 1100



Во время войны в Персидском заливе зимой 1991 года вооруженными силами Ирака также использовалось большое количество минно-взрывных зарядов с магнитными минами, что вынуждало американские войска использовать для их уничтожения артиллерию, боеприпасы объемного взрыва, фугасные бомбы большой мощности из запасов периода вьетнамской войны

Вывод неутешителен: ограничений “минной войне” не существует—ни по масштабу и месту, ни по времени и виду боевых действий. А это значит, что минные поражения в обозримый период времени будут являться значительной составной частью боевых санитарных потерь, в большинстве своем предельно трудных для оказания хирургической помощи на всех этапах медицинской эвакуации (Диаграмма 4.1).

4.2. Оказание медицинской помощи пострадавшим от мин

4.2.1. Факторы, выделяющие МВТ среди прочих видов боевой хирургической патологии

Минно-взрывная травма относится к числу наиболее тяжелых видов боевой хирургической патологии и травм мирного времени. Особые механизмы ее возникновения обуславливают формирование обширных повреждений мягких тканей, костей, суставов с множественной локализацией, часто – с полным разрушением или отрывом одного и даже нескольких сегментов конечностей, наличием сочетанных повреждений органов груди, живота, головы. Именно для таких ранений типичны крайние степени травматического шока, наиболее высокая частота острой массивной кровопотери, полиорганная недостаточность. Тяжесть клинического течения минных поражений в остром периоде травмы усугубляется частым развитием ранних и поздних осложнений, включая самые опасные виды общей и местной хирургической инфекции, Эти и другие особенности, в том числе выявленные учеными Российской военно-медицинской академии в результате специально проведенных комплексных клинико-морфологических и экспериментальных исследований с натурным моделированием различных видов минных повреждений человека, дают все основания выделить взрывную травму и ее наиболее частую разновидность — минно-взрывную — в самостоятельный вид боевой хирургической патологии.

В настоящее время принято считать, что минно-взрывная травма (МВТ) — это огнестрельная сочетанная травма (политравма), возникающая у человека в результате импульсного воздействия комплекса поражающих факторов взрыва инженерных минных боеприпасов и характеризующаяся взаимозависимым и взаимоотягощающим влиянием как глубоких и обширных разрушений тканевых структур, так и общего контузионно-коммоционного синдрома.

Исходя из клинико-морфологических особенностей все многообразие вариантов минно-взрывных травм может быть сведено в две группы, имеющие общие особенности патогенеза, но различающиеся по характеру преобладающих морфофункциональных нарушений:

1. Минно-взрывные ранения —результат прямого взаимодействия человека с поражающим воздействием всех или основных факторов взрыва минного боеприпаса на открытой местности. При контактном подрыве наиболее характерно сочетание взрывных отрывов и разрушений конечностей с закрытой (преимущественно) черепно-мозговой травмой, закрытыми повреждениями или ранениями внутренних органов, туловища, головы. Минно-взрывные ранения наиболее часто возникают при подрывах на противопехотных минах, близких или контактных взрывах других боеприпасов взрывного действия (гранат, запалов и т.п.)

Они могут быть преимущественно функционального и органического характера — в зависимости от силы взрыва и расстояния от места взрыва. Ведущими при взрывном ранении являются осколочные, вплоть до отрыва конечности или ранения с повреждением внутренних органов.

По характеру повреждения взрывные ранения разделяются на две группы: непроникающие и проникающие.

Непроникающие ранения черепа, позвоночника, органов зрения, ЛОР-органов, челюстно-лицевой области не относятся к разряду тяжелых, однако требуют определенных навыков в дифференциальной диагностике и оказании помощи. Это касается и непроникающих ранений груди, живота, таза.

Тяжелую группу составляют ранения с повреждением органов забрюшинного пространства. Диагностика их сложна, оперативные вмешательства травматичны и требуют высокой квалификации хирурга.

Значительную группу составляют ранения с переломами костей, нередко множественными, вплоть до разрушений и отрывов сегментов конечностей. При этом множественные ранения конечностей часто сопровождаются повреждениями магистральных сосудов и нервных стволов.

Непроникающие взрывные ранения в некоторых случаях сочетаются с дистантными повреждениями внутренних органов.

Более тяжелыми являются проникающие взрывные ранения (ранения черепа, позвоночника, груди, живота, торакоабдоминальные, таза, суставов, органов зрения, ЛОР-органов и челюстно-лицевой области). Все они требуют оперативного вмешательства, как правило, по неотложным показаниям. Проникающие ранения часто сопровождаются тяжелым шоком, значительной кровопотерей и повреждениями внутренних органов (ушиб, кровоизлияние, гематома и даже разрывы паренхиматозных и полых органов). Они могут сочетаться также с непроникающими ранениями других сегментов, что утяжеляет состояние раненого.

2. Минно-взрывные повреждения — боевая сочетанная травма, возникающая у экранированного броней личного состава, находящегося на или внутри боевой техники. Под действием ведущего поражающего фактора, каковым в таких случаях выступает импульс взрывной (сейсмической) волны, возникают закрытые (преимущественно) и открытые повреждения опорно-двигательного аппарата (множественные оскольчатые переломы, ушибы, вывихи) и внутренних органов, сочетающиеся с общим контузионно-коммоционным синдромом.

Такие повреждения имеют сходство с множественной политравмой мирного времени. Однако этиологический фактор огнестрельного взрывного характера существенно отличает взрывную травму от травмы мирного времени. Характер действия ударной волны при взрыве фугасной мины отличается направленностью действия на организм, резким перепадом давления, приводящим к тяжелым травмам черепа, позвоночника и внутренних органов, открытым и закрытым переломам костей, разрушениям и отрывам сегментов конечностей.

Травмы черепа и спинного мозга характеризуются широким диапазоном различных повреждений как мягких тканей костей, так и головного, спинного мозга (сотрясение, ушибы, сдавления и разрушения мозга). Отмечены тяжелые травмы органа зрения (ушибы, проникающие и непроникающие ранения вплоть до значительного или полного разрушения глазного яблока).

Травмы челюстно-лицевой области и ЛОР-органов сопровождаются переломами костей и значительными разрушениями мягких тканей. Кроме того, часто наблюдаются аку- и баротравма.

Травмы груди, живота и таза отличаются значительной тяжестью вследствие повреждения жизненно-важных органов (сердце, легкие, паренхиматозные и полые органы). При этом возникают различные степени повреждения — от ушибов до разрывов, разрушений и полного отрыва органов, сопровождающиеся внутренним кровотечением и тяжелым шоком.

Нередки повреждения магистральных сосудов по типу ушиба с последующим тромбозом, ранения их обломками костей или вторичными снарядами с образованием межмышечной гематомы, а в некоторых случаях — возникновение значительного наружного кровотечения.

Наряду с сосудами повреждаются нервные стволы — ушиб, сдавление, ранение или полный перерыв.

Повреждения костей характеризуются, как правило, закрытыми переломами, с захватом нескольких сегментов и с одновременным повреждением сосудов, нервов и мягких тканей.

Нередко встречаются травмы наружных половых органов (ссадины, гематомы, ушибы, раны полового члена и мошонки, часто с повреждениями яичек вплоть до их полного разрушения).

Травма мягких тканей чаще бывает легкой, однако обширные повреждения мышц нескольких сегментов значительно утяжеляют состояние пострадавшего. Нередко степень разрушения мягких тканей определяет судьбу конечности в большей мере, чем перелом кости или повреждение сосуда, нерва.

Из всех перечисленных травм каждая в отдельности может быть не такой тяжелой, но при их сочетании проявляется синдром взаимного отягощения.

При взрывных травмах не исключается развитие синдрома длительного сдавления, который, в связи с обширными и сочетанными повреждениями, нередко протекает в тяжелой форме.

Пожары, возникающие при подрыве техники и • при использовании мин-фугасов, начиненных бензином, приводят к термическим ожогам.

Характерным для взрывных поражений являются дистантные повреждения, которые возникают вдали от места непосредственного воздействия ранящего снаряда при других повреждающих факторах (взрывные газы, ударная волна).

Дистантные повреждения характеризуются тяжелыми и значительными повреждениями головного и спинного мозга, внутренних органов, в первую очередь, паренхиматозных. Они проявляются ушибами, кровоизлияниями, гематомами, разрывами, разрушениями, отрывами и функциональными нарушениями органов и систем. Нередко взрывные поражения сопровождаются аку- и баротравмой различной степени тяжести и контузией ЛОР-органов. Например, при отрыве стопы вследствие взрывного ранения наблюдался тромбоз бедренной артерии и отрыв коллатералей на уровне нижней и средней трети бедра, ушиб сердца, легких, почек, печени, селезенки, поджелудочной железы. Дистантные повреждения заметно утяжеляют состояние раненого, что необходимо учитывать при диагностике, прогнозировании и лечении этой категории пострадавших.

Взрывные повреждения сопровождаются кровопотерей различной степени тяжести(наружное и внутреннее кровотечение). Выделено 4 степени кровопотери: легкая, средняя, тяжелая и крайне тяжелая. Наиболее тяжелая кровопотеря наблюдалась у лиц с проникающими ранениями груди, живота, торакоабдоминальными ранениями, при отрывах сегментов конечностей, повреждениях магистральных сосудов и множественных переломах костей таза.

Обширные травмы в сочетании с кровопотерей сопровождаются, как правило, травматическим шоком различной степени тяжести. Сочетание открытых и закрытых повреждений внутренних органов с травмами мягких тканей и костей заметно усугубляет тяжесть состояния пострадавшего. Возможно сочетание этого вида травмы с проникающим повреждением органа зрения, челюстно-лицевой области и ЛОР-органов, а также наружных половых органов. ВР и ВТ с повреждением внутренних органов сопровождались внутренним кровотечением в 77 .У/а случаев, что приводило к различной степени кровопотерям. Почти всегда отмечался шок 11-111 степени или состояние при поступлении расценивалось как терминальное. Нередко взрывные поражения сопровождались различными психическими расстройствами в виде реактивных состояний—невротическими реакциями или реактивными психозами. Последние могут быть кратковременными или затяжными.

При выборе объема и характера хирургического вмешательства у пострадавших с МВТ принципиальное значение приобретают знания хирургической анатомии возникающих ранений и повреждений, закономерностей формирования у раненых местных, сегментарных и общих морфофункциональных нарушений. Установлено, что при неэкранированных повреждениях факторами контактного или близкого взрыва основное повреждающее действие в организме производит ударная волна деформации (сжатия и растяжения), генерированная прямым импульсным ударом по телу газообразных продуктов детонации взрывчатого вещества. Такой вывод был сделан в результате обобщения результатов комплексных клинико-морфологических исследований, выполненных на раненых и погибших при взрывах противопехотных мин (75 случаев), в натурных экспериментах на животных (94 собаки) и биообъектах (55 конечностей трупов).

Струи пламени и раскаленных газов, осколки минного боеприпаса и вторичные ранящие снаряды при очевидной их важности уступают ударной волне по масштабам и глубине морфофункциональных нарушений и расстройств как со стороны тканевых структур конечностей, так и центральной нервной системы и внутренних органов. Важное значение имеет факт биологического суммирования поражающих воздействий факторов взрыва минного боеприпаса, в своей совокупности определяющих качественное этиопатогенетическое отличие МВТ от типичных пулевых и осколочных ранений. При подрыве на противопехотной мине механически однородные структуры конечности и кровяной столб являются главными проводниками ударных волн. Вдоль этих анатомических образований формируются наиболее глубокие и протяженные контузионные повреждения окружающих образований, которые прослеживаются на макро-, микро- и ультрамикроскопическом уровнях.

Представленные данные позволяют сделать вывод о том, что ампутация поврежденной при минно-взрывном ранении конечности вследствие подрыва на противопехотной мине на любом уровне не будет радикальной с точки зрения возможности выполнения ее в пределах неизмененных тканей. При ампутации голени, например, в ампутационной культе неизбежно будут оставаться необратимые очаговые нарушения в рыхлых клетчаточных пространствах, прикостных мышцах и магистральных сосудах. Исключить их неблагоприятное влияние на дальнейшее течение репаративных процессов в тканях конечности полностью нельзя. Это подтверждается результатами морфологических исследований, проведенных в послеоперационном периоде. Эти данные позволяют сделать клинически значимое заключение—при минно-взрывных ранениях осложненное течение посттравматического и послеоперационного периодов, приводящее к развитию общих и местных гнойно-инфекционных осложнений с соответствующим ухудшением функциональных результатов и иногда к летальному исходу, патогенетически обусловлено и закономерно вытекает из механогенеза травмы.

Учеными Российской военно-медицинской академии (Санкт-Петербург) разработана концепция травматической болезни у пораженных минным оружием, в основу которой положены современные представления теорий адаптации организма к экстремальным факторам внешней среды, шока, функциональных систем организма, а также травматической болезни при тяжелой механической травме мирного времени.

Опыт лечения пострадавших с минно-взрывной травмой в условиях Афганистана позволил выделить две группы факторов, ответственных за развитие у них посттравматической (раневой) болезни.

Во-первых, это особенности поражающего действия современных огнестрельных снарядов, прежде всего — инженерных минных боеприпасов. Одной из таковых особенностей являются беспрецедентно высокий удельный вес множественных и сочетанных ранений. Это не только тяжелые огнестрельные, но и закрытые, открытые повреждения конечностей и внутренних органов одновременно нескольких анатомических областей (чаще 6-7) в сочетании с общим контузионно-коммоционным синдромом. В связи с этим специфические морфофункциональные изменения тканей развиваются как в непосредственной близости от зоны повреждения, так и в отдаленных областях.

Во-вторых, влияние на организм человека медико-географических факторов: сухого и жаркого климата, горно-пустынной местности, сильных ветров и песчаных бурь, пониженного парциального давления кислорода в атмосфере, дефицита питьевой воды, неблагоприятной эпидемиологической обстановки.

В последующем эти выводы подтвердились при анализе результатов лечения пострадавших с минно-взрывной травмой в период ведения боевых действий в Чеченской Республике.

Обобщение и систематизация клинических физиологических и лабораторных исследований, выполненных более чем у 800 пострадавших позволили авторскому коллективу под руководством Э.А. Нечаева выделить качественно различающиеся периоды изменений функциональных систем организма и дали обоснование рассматривать в течение травматической болезни пять периодов.

I период — реактивно-токсический (до 1 суток), В течение первых суток после взрывной травмы у раненых развивается бурная неспецифическая реакция, проявляющаяся в возбуждении системы нейрогуморальной регуляции с резким повышением в крови и моче гормонов “стресса”. 26.4% от общего числа умерших при МВТ приходится на I период травматической болезни.

II период — токсемии (2-3 суток) характеризуется усиленным поступлением из периферических тканей эндотоксинов на фоне выраженной общей гипоксии тканей сложного генеза — гипоксической, циркуляторной, гемической и гистотоксической. Клинически это выражается в нарастании признаков легочно-сердечной, почечно-печеночной недостаточности с морфологическим подтверждением дистрофических изменений внутренних органов у умерших в эти сроки. Доля последних среди всех умерших составила 27.3% случаев.

Ill период— инфекционно-токсический (от 4-6 суток до нескольких недель). В этом периоде у раненых на первый план выступают резкое угнетение клеточных и гуморальных факторов иммунитета с развитием местных и общих инфекционных осложнений — нагноение ран, пневмонии, трахеоброниты, сепсис и др. Изменяется характер токсемии, она становится преимущественно бактериальной.

IV период — восстановительный (до 2-4 месяцев), характеризуется замедленным восстановлением нарушенных физиологический функций и обменных процессов в организме. У пострадавших отмечается вялое заживление ран, длительная анемия, медленная нормализация белкового и липидного обменов.

V период — последствия. Для него характерны наличия разнообразных анатомических дефектов конечностей, последовательных сопряженных биомеханических изменений опорно-двигательного аппарата и функциональной недостаточности конечности как органа.

Суммируя изложенное, представляется возможным прийти к заключению, что минно-взрывная травма человека должна рассматриваться как особый вид политравмы, требующей своей системы патогенетически обоснованных лечебных мероприятий. Принципиально важным, на наш взгляд, должен стать вывод о том, что масштабы и особенности первичных структурно-функциональных повреждений в конечностях и организме в целом у большинства пострадавших не позволяют нацеливать хирурга на изначально радикальную и раннюю первичную хирургическую обработку ран и повреждений. Принципы сберегательного лечения раненых с травмами конечностей должны учитывать высокую вероятность развития местных и общих осложнений раневого процесса за счет глубоких остаточных функционально-морфологических расстройств.



Таблица 4.3 Классификация взрывных поражений

Ранящий снаряд Мина, кумулятивный заряд, граната, запал, фугас, авиабомба, снаряд, ракета, другие взрывные устройства

Поражающие факторы Ударная и звуковая волна, первичные и вторичные ранящие снаряды, газовые струи, пламя, токсические продукты

Вид повреждения (поражения) Изолированное, множественное, сочетанное; комбинированное

Тип повреждения (поражения) Взрывное ранение Взрывная травма Термический ожог I-IV степени

Характер повреждения (поражения) Непроникающее Проникающее Закрытая и открытая Синдром длительного сдавливания

Локализация череп и позвоночник, орган зрения, ЛОР-органы, челюстно-лицевая область, грудь, живот, таз, органы забрюшинного пространства, наружные половые органы, мягкие ткани, кости (переломы, разрушения и отрывы сегментов конечностей), магистральные сосуды, нервные стволы череп и позвоночник, орган зрения, ЛОР-органы, челюстно-лицевая область, тарако-абдоминальная область, грудь, живот, таз, суставы череп и позвоночник, орган зрения, ЛОР-органы, челюстно-лицевая область, грудь, живот, таз в том числе с повреждением внутренних органов, органы забрюшинного пространства, наружные половые органы, мягкие ткани, кости (переломы, разрушения и отрывы сегментов конечностей), магистральные сосуды, нервные стволы грудь, живот, таз в том числе с повреждением внутренних органов, наружные половые органы, верхняя конечность, нижняя конечность голова, грудь, живот, наружные половые органы, верхняя конечность, нижняя конечность

Дистантные повреждения Сотрясения, ушибы (контузии), кровоизлияния, гематомы, ателектазы, аку- и баротравма, разрывы разрушения, отрывы и ультраструктурные повреждения

Степень кровопотери Легкая Средняя Тяжелая Крайне тяжелая

Степень шока I II III Терминальные состояния

Психические расстройства Реактивные состояния: невротические реакции и состояния, реактивные психозы - кратковременные и затяжные

4.2.2. Общие принципы диагностики и лечения повреждений при взрывах противопехотных мин

Обобщение клинических наблюдений (более 800 случаев взрывной травмы) и анализ результатов специально выполненных исследований позволили разработать и сформулировать следующие общие патогенетические принципы лечения пострадавших от противопехотных мин:

1. мероприятия интенсивной предоперационной и противошоковой терапии должны проводиться с особым акцентом на нормализацию параметров микроциркуляторной гемодинамики в .тканях, предупреждение сердечно-легочной и почечно-печеночной недостаточности, устранение гипоксии и корреляцию метаболических расстройств;

2. выполнение ампутаций поврежденных сегментов конечностей и первичной хирургической обработки ран производится в строгом соответствии с представлениями о характере и неоднородности изменений в тканях взрывной огнестрельной „раны с учетом вида и механогенеза МВТ, с сохранением тех анатомических структур, изменения в которых носят преимущественно обратимый характер, с решением вопроса о вариантах закрытия раны культи, других обширных ран конечности и туловища;

3. применение хирургических приемов следует сочетать с проведением интенсивных послеоперационных лечебных мероприятий, направленных на восстановление жизнеспособности тканей в ампутационной культе и околораневых тканях после их хирургической обработки;

4. при определении послеоперационной лечебной программы следует обязательно учитывать стадийность течения раневой болезни и ее наиболее характерные клинические проявления.

Внедрение указанных принципов в лечебную практику этапов медицинской эвакуации позволило значительно улучшить результаты лечения этого сложного виды боевой патологии.

Клиническая картина повреждений при подрывах на противопехотных минах отличается своеобразной пестротой за счет множества одновременно или последовательно появляющихся симптомов поражений различного характера и локализации. Общим признаком таких травм является общее тяжелое состояние пострадавшего. В связи с тем, что часть пострадавших доставляется в лечебные учреждения без сознания или уже пребывает а терминальном состоянии, диагностику следует начинать с выявления повреждений жизненно важных органов и развившихся нарушений дыхания и сердечно-сосудистой системы. Целесообразно участие в диагностическом процессе кроме хирурга и травматолога офтальмолога, невропатолога, нейрохирурга и терапевта. Итогом комплексного обследования является формулирование диагноза, в котором вслед за констатацией вида боевой травмы, общей тяжести состояния раненого и степени шока приводится перечень многих повреждений. Особенностью обследования пострадавших с МВТ является продолжение его во время хирургической обработки, которая может выполняться экстренно или после стабилизации основных гемодинамических показателей. Здесь выявляются характер и протяженность первичного некроза, а также границы жизнеспособности тканей в зонах первичных, а когда необходимо, и отдаленных повреждений.

Лечение пострадавших с минно-взрывными повреждениями и ранениями проводится комплексно с учетом тяжести общего состояния и местных повреждений, базируясь на основных положениях отечественной военно-медицинской доктрины об учете состояния раненых и последовательной этапной помощи по строгим индивидуальным показаниям. При лечении раненых исходят из стадийности травматической болезни.

В первом периоде проводят противошоковую терапию, направленную на устранение угрожающих жизни нарушений витальных функций и нормализацию гомеостаза. В этот период оперативное вмешательство производится лишь по жизненным показаниям.

Во втором периоде продолжают интенсивную терапию с целью ликвидации сохраняющихся расстройств основных жизненно важных функций и параметров гомеостаза, добиваются их стабилизации и поддержания, проводя профилактику и лечение ранних осложнений, обусловленных тяжестью и спецификой травмы (жировая эмболия, тромбоэмболия).

Техника оперативных вмешательств при взрывной травме не отличается какими-либо особенностями, но решающее значение приобретает их очередность. Первоочередными следует считать операции по остановке продолжающегося внутреннего кровотечения, операции при проникающих ранениях. Выбор дальнейшей очередности вмешательств — на глазах, черепе, конечностях — решается на консилиуме с учетом состояния раненого и возможностей этапа оказания помощи. К основному вмешательству — первичной хирургической обработке ран, представляющей собою расширенную реконструктивно-восстановительную операцию или несколько операций — приступают после стойкой стабилизации основных показателей гомеостаза.

Оперативные вмешательства при отрыве и разрушениях конечностей вследствие подрывов на противопехотных минах следует проводить после выведения раненых из состояния шока, при сочетанных ранениях — после остановки продолжающегося внутреннего кровотечения и стабилизации основных гемодинамических показателей при ранениях магистральных сосудов после временного их протезирования. Основной принцип ампутаций остается неизменным — выполнять их по возможности дистальнее, не в пределах жизнеспособных тканей.

Центральными вопросами лечебной тактики, требующими безотлагательного решения при оказании помощи пострадавшим с МВТ на этапах квалифицированной и специализированной хирургической помощи, являются определение оптимального уровня ампутации при отрывах и разрушениях конечности и выработка лечебной программы в послеоперационном периоде. От правильного решения этих вопросов зависит последующие течения раневой болезни, раневого процесса в ампутационной культе, возникновение местных и общих осложнений, их характер, а в конечной итоге — исход травмы. Клинические наблюдения свидетельствуют о том, что результаты оперативного лечения МВТ без учета характера изменений в тканях поврежденной конечности не могут быть признаны удовлетворительными: в 32.8% случаев возникала необходимость в реампутациях вследствие развития гнойно-некротических осложнений со стороны культи, с другой стороны — нередко факты неоправданно высоких усечений конечностей, повлекших утрату функционально активного звена нижней конечности — коленного сустава.

Анализ результатов специально предпринятых учеными Российской военно-медицинской академии (Санкт-Петербург) исследований на опыте войны в Афганистане позволяет рекомендовать методические приемы, практическое использование которых дает возможность с наибольшей вероятностью определить целесообразный уровень ампутации при минно-взрывных отрывах конечностей. В свою очередь, выбор оптимального уровня ампутации служит основой формирования стратегии и тактики максимально благоприятного послеоперационного течения раневой болезни и эффективного лечения раненых.

В итоге следует особо подчеркнуть, что современные возможности хирургии, включая применение сосудистого шва и пластики магистральных артериальных стволов, различных видов остеосинтеза, кожной пластики, гипербарической оксигенации и т.п., обеспечивает максимально достижимые степени восстановления анатомии и функции конечностей после МВТ. Вместе с тем следует помнить о существенной особенности локальных войн, в которых используется минное оружие: его широкомасштабное применение направлено не столько на получение большого процента безвозвратных потерь на поле боя, сколько на максимальную поражаемость личного состава войск. Так, в афганской войне 70.7% раненых, получивших минно-взрывные ранения, отрывы и разрушения конечностей, в строй вернуться не смогли и были уволены из Вооруженных Сил.

4.2.3. Организационные аспекты оказания медицинской помощи пострадавшим с минно-взрывной травмой

В большинстве случаев в момент взрыва рядом с пострадавшим никого нет. А если и есть, то спасателя от жертвы, как правило, отделяет минное поле, которое нужно преодолеть с соблюдением всех мер предосторожности. Многие жертвы погибают на месте взрыва. А если даже они обнаружены вовремя, квалифицированная медицинская помощь такому раненому — трудная, требующая времени, если вообще осуществимая задача. Как правило, обитатели сельских мест живут вдали от медицинских центров и не имеют автомобилей. Служба скорой помощи в сельской местности — чрезвычайная редкость. К тому же во время военного конфликта, когда передвижение по заминированным дорогам и мостам опасно для жизни, найти какое-либо транспортное средство еще труднее. Иногда путь до ближайшей больницы занимает несколько дней. Многие пострадавшие погибают по пути в больницу от кровопотери, инфекции, гангрены или столбняка. Поэтому, в зависимости от характера и тяжести повреждений, шанс выживания статистически невелик даже для тех, кто смог добраться до медицинских центров.

Исходы лечения пострадавших в зависимости от сроков доставки на госпитальный этап оказания помощи представлены в табл. 4.4.



Таблица 4.4 Характеристика исходов ранений в войнах ХХ века

Период военных действий Средний срок оказания квалифицированной мед. помощи, час Погибло на поле боя, % Летальность, % Уволено, % Возвращено в строй, %

Великая Отечественная война (СССР) 13,8 21,0 5,7 22,0 72,3

Война в Афганистане:

Первый период (1980-1984 гг.) 7,8 - 4,0 21,9 74,1

Второй период (1985-1989 гг.) 4,5 - 2,9 14,7 82,4

За всю войну 6,1 19,5 3,5 18,6 77,9

Вторая мировая война 1939-1945 гг. (США) 10,5 19,0 4,5 24,8 70,7

Война в Корее 1950-1953 гг. (США) 6,3 20,0 2,5 23,8 73,7

Война во Вьетнаме 1964-1973 гг. (США) 2,3 14,0 2,6 17,4 81,4



Таким образом, оперативность оказания медицинской помощи пострадавшим с взрывной травмой играет определяющую роль в улучшении результатов лечения.

По вопросам, связанным с оценкой эффективности организации медицинской помощи пострадавшим с минно-взрывной травмой, наиболее полные сведения основаны на материале медицинского обеспечения боевых действий в Афганистане в 1978-1989 гг.

Представляет интерес характеристика организационных аспектов оказания медицинской помощи пострадавшим с минно-взрывной травмой путем сравнительного анализа отдельных сторон деятельности медицинской службы двух армий (РА и СССР), выступавших в качестве союзников.

В период войны в Афганистане для медицинской службы как афганской правительственной, так и советской 40-й армии многое было одинаковым:

один и тот же противник, одни и те же средства и способы ведения войны, одна климатогеографическая зона, в которой велись боевые действия, одинаковая интенсивность участия в боевых операциях. Немаловажно и то, что применялась единая для обеих армий военно-медицинская доктрина, т.к. в афганской армии все руководящие должности дублировались советскими военными советниками (в т.ч. и в медицинской службе).

Вместе с тем, при всей идентичности этих и ряда других показателей, влияющих на эффективность деятельности медицинской службы воюющей армии, были и существенные отличия, касающиеся главным образом организационной стороны дела (табл. 4.5) и кадровой характеристики (табл.4.6)



Таблица 4.5 Эффективность деятельности и дефекты догоспитальных этапов лечения пораженных минным оружием (%)

№ П/П Оценочная категория Вооруженные формирования

Армия РА 40-я армия

1. Поступление раненых на этап специализированной медицинской помощи без:

а) асептической повязки 33,0 11,0

б) транспортной иммобилизации 44,0 2,0

в) медицинских документов 35,0 14,0

г) обезболивания на предыдущих этапах 92,0 1,0

2. Эвакуация авиатранспортом 80,0 85,0

3 Дефекты наложения кровоостанавливающего жгута 17.6 10.0

4 Поступление раненых с признаками развившихся гнойно-инфекционных осложнений ран 25,0 0

5. Частота развития гнойно-инфекционных осложнений в течение первых двух суток пребывания в ЦВГ 25.0 0



Таблица 4.6 Сравнительная характеристика кадрового состава медицинской службы - укомплектованность кадрами в процентном отношении к штату

№ П/П Звенья медицинской службы Вооруженные силы

Армия РА 40-я армия

1. Полковое 15.0 100.0

2. Дивизионное 30,0 100,0

3. Хирурги и анестезиологи 45.0 97-98.0

Итого: 37,0 100,0



Таблица 4.7 Сроки поступления пораженных минным оружием на этапы квалифицированной и специализированной помощи (%)

№ П/П Сроки поступления с момента подрыва Вооруженные силы

Армия РА 40-я армия

1. До 6 ч. 3.9 75.8

2. 6-12 ч. 21,5 16,2

3. 12-24 ч. 20.9 7.5

4. Более суток 53,7 0,5



Об эффективности функционирования системы оказания медицинской помощи пострадавшим в сравниваемых армиях свидетельствуют данные о сроках поступления на этапы квалифицированной и специализированной помощи.

Издержки в организации оказания медицинской помощи, обусловленные как объективными, так и субъективными причинами при однотипном характере поражений минным оружием не могли не сказаться отрицательным образом на тяжести состояния раненых (табл. 4. и частоте развития у них “местных” осложнений (табл. 4.9).



Таблица 4.8 Тяжесть состояния пострадавших с мвт в момент их поступления на этап специализированной медицинской помощи (%)

№ П/П Тяжесть состояния Вооруженные силы

Армия РА 40-я армия

1. Удовлетворительное 39.1 38.0

2. Средней тяжести 22,1 32,8

3. Тяжелое 21.3 20.7

4. Крайне тяжелое 17,5 8,5

Итого: 100.0 100.0



Таблица 4.9 “Местные” осложнения у пострадавших с МВТ

№ П/П Характер осложнений Вооруженные силы

Армия РА 40-я армия

1. Некроз кожи и мышц 19.1 19.4

2. Поверхностное нагноение ран 6,4 25,2

3. Глубокое нагноение ран 32.3 25.2

4. Остеомелит 30,4 28,3

5. Анаэробная инфекция 11.8 0.6



Очевидные различия в данных приведенных таблиц, иллюстрирующих категории сугубо организационного порядка, должны убедить в том, что в деле помощи раненым на театре военных действий решающее значение приобретает четкая хорошо организованная система оказания медицинской помощи.

Опыт медицинского обеспечения боевых действий в Афганистане показал, что широкомасштабное применение боеприпасов взрывного действия, в т.ч. и минного оружия, ведется не столько для достижения высокого процента безвозвратных потерь, сколько для предельного поражения личного состава. После длительного и сложного лечения при максимальном напряжении сил и средств медицинской службы подавляющее количество пострадавших с МВТ в строй все же не возвращается.

Представленные выше данные, касающиеся организации оказания медицинской помощи пострадавшим от боеприпасов взрывного действия и, в частности, от взрывов противопехотных мин, свидетельствуют о том, что определяющее значение в результатах их лечения имеют медико-тактические условия конкретной оперативной обстановки. Следовательно, чем выше уровень медицинской помощи, начиная непосредственно с поля боя, тем лучше непосредственные и отдаленные результаты лечения пострадавших от взрывов противопехотных мин. В данном отношении не явился исключением опыт медицинского обеспечения боевых действий в Чечне, хотя здесь отмечались некоторые особенности.

Анализ хирургической работы в период ведения активных боевых действий в Чеченской республике свидетельствуют о том, что по мере затягивания войны в структуре боевых санитарных потерь начинают преобладать поражения от боеприпасов взрывного действия (БВД). В результате применения БВД значительно возросло количество множественных и сочетанных ранений, что представляло серьезные трудности в лечебно-эвакуационном обеспечении раненых. Анализируя частоту и структуру минно-взрывной травмы в этом вооруженном конфликте, можно выделить три периода боевых действий: 1) выдвижение войск и бои в г. Грозном;

2) рассеивание вооруженных группировок; 3) бои за крупные населенные пункты Чечни. На протяжении всех трех периодов ведения боевых действий имела место эскалация интенсивности боевого воздействия противоборствующими сторонами, что нашло отражение в частоте поражений от БВД (табл. 4.10).

Таблица 4.10 Распределение мвт по характеру, виду и степени тяжести в различные периоды боевых действий в чечне (%)



Период боевых действий I II III

Характер ранения

МВР 56,6 72,2 64,2

МВП 43,4 27,8 35,8

Вид ранения

Изолированное 19,8 11,2 9,8

Множественное 47,3 55,3 49,2

Сочетанное 32,9 33,5 41,0

Степень тяжести ранения

Легкое 34,2 8,2 7,4

Средней тяжести 21,4 19,3 25,6

Тяжелое 27,1 40,4 37,2

Крайне тяжелое 17,3 32,3 29,8



Как видно из представленных данных, первый период боевых действий характеризовался наибольшим числом (43.4%) пострадавших с МВП. Это объясняется тем, что в это время на стороне федеральных войск широко применялись бронетехника и автотранспорт, которые часто подрывались на минных заграждениях на путях выдвижения и следования колонн. Помимо этого, в уличных боях танки, БМП и БТР являются хорошими мишенями для гранатометчиков.

Можно отметить, что в первый период боевых действий чаще, чем во второй и третий (19.8%), встречалась изолированная МВТ. Это можно объяснить только тем, что в этот период боевых действий личный состав широко использовал бронежилеты и каски, что значительно сокращало количество множественных и сочетанных ранений.

Наименьшее количество минно-взрывных поражений отмечалось во втором периоде боевых действий, когда бои в основном велись с небольшими группировками боевиков в горной и труднодоступной местности, без широкого применения бронетехники. Вследствие этого личный состав подвергался непосредственному воздействию боеприпасов взрывного действия (контактный механизм поражения).

Если рассматривать распределение МВТ по тяжести ранений, то в первый период было до 34.2% легких ранений. Это объясняется тем, что в период боев за Грозный эвакуация из города из-за плотного огня снайперов была весьма затруднительной. Поэтому большинство раненых доставлялось на этап квалифицированной хирургической помощи только через 6-12 часов (87.6%), а остальные 12.4% раненых позже 12 часов, соответственно самые тяжелые раненые погибали на поле боя, не дождавшись эвакуации. В последующие периоды боевых действий 76.3% пострадавших с МВТ попадали на этап квалифицированной хирургической помощи уже в течение 3 часов после ранения. При этом количество раненых в тяжелом и крайне тяжелом состоянии достигало 67-72%. По локализации ранения МВТ также имела определенную зависимость от периода боевых действий (табл. 4.11.)



Таблица 4.11 Локализация ранения при минно-взрывной травме в зависимости от периода боевых действий в чечне (%)

Область ранения Период боевых действий

I II III

Голова, шея,. позвоночник 12,2 17,3 15,9

Грудь 6.8 7.7 7.9

Живот, таз 6,2 9,3 8,8

Конечности: 74,8 57,2 67,4

Верхние 29,2 17,1 24,8

Нижние 45,6 40,1 42,6



Как видно из данных, приведенных в этой таблице, в период боевых действий реже поражалось голова, грудь и живот и чаще отмечались ранения конечностей. Такое распределение МВТ можно объяснить тем, что в начале боевых действий личным составом применялись индивидуальные средства защиты (каски и бронежилеты). При выдвижении войск и боях за Грозный личный состав больше находился внутри техники, что значительно защищало от осколков.

Анализ структуры и характера поражений от БВД (и, в частности, МВТ) в период ведения активных боевых действий в Чеченской республике свидетельствует о том, что на них существенные влияние оказывают особенности боевого соприкосновения противоборствующих сторон в каждый конкретный период боевой операции. А они, в свою очередь, определяются характером выполняемых войсками задач, их экипировкой, обученностью, укомплектованностью, боевым опытом, особенностями лечебно-эвакуационного обеспечения.

Что же касается поражений мирного населения вследствие подрывов на противопехотных минах и других взрывоопасных предметах на местности, “загрязненной” после окончания активных боевых действий, то они носят спонтанный характер, значительно зависят от конкретных условий военного конфликта и с трудом поддаются сколько-либо достоверному статистическому анализу. В качестве примера можно привести некоторые данные, собранные Международным комитетом Красного Креста в Нагорном Карабахе, в Грузии и в Афганистане в 1995 г. (табл.4.12)



Таблица 4.12 Мирное население и минные войны (по данным МККК)

Область военных действий Мирное население среди общего количества пострадавших от мин, % Пострадавшие от мин среди общего количества пострадавшего мирного населения, %

Нагорный Карабах 1995 г. 18,5 53,2

Грузино-абхазский конфликт (данные по Грузии) 1995 г. 75,3 7,8

Афганистан (госпиталь Кветта, на границе с Пакистаном) 28,7 19,6



Даже при разбросе статистических данных в целом можно констатировать, что минный фактор оказывает значительное воздействие на жизнь мирного населения в зонах конфликтов, и можно с уверенностью предположить, что при возрастании масштабов минной войны его роль будет также возрастать.

Опыт локальных войн в Афганистане и Чечне позволил сформулировать основные принципы организации медицинской помощи пострадавшим от взрывных поражений. Прежде всего, это принцип приближения медицинской помощи к раненому в общей системе эшелонированного лечения. Для этого созданы необходимые научные, организационные и материально-технические предпосылки. Основа этой системы — медицинский отряд специального назначения (МОСН). Неотложная медицинская помощь МОСН усиливается специализированными хирургическими группами: группа для оказания помощи раненым в голову, полостная группа, группа специалистов для лечения раненых в конечности.

В состав каждой группы входит анестезиолог и медицинские сестры. Каждая группа снабжена комплектами медицинского имущества.

Во многом именно благодаря развертыванию МОСН на ключевых эвакуационных направлениях в Чечне удавалось успешно решить проблему своевременного оказания квалифицированной (в первые 6 часов) и неотложной специализированной (в первые 12 часов) хирургической помощи, реализовать принцип приближения медицинской помощи к раненому в общей системе эшелонированного лечения. Впервые была реализована система неотложной специализированной медицинской помощи.

Судьба раненых с тяжелой взрывной травмой целиком зависит от характера и объема медицинской помощи на первом этапе медицинской эвакуации. Она включает несколько важных и сложных компонентов: одномоментную полную диагностику всех повреждений; выведение из шока, в том числе неотложные операции, выполненные в строго определенной последовательности и объеме высококвалифицированными специалистами; проведение ранних отсроченных хирургических вмешательств на различных областях и сегментах тела в целях устранения синдрома взаимного отягощения; комплексную интенсивную терапию в раннем послеоперационном периоде, проводимую при участии анестезиолога-реаниматолога высокой квалификации.

К сожалению, даже полный комплекс медицинских мероприятий не гарантирует благополучного исхода.

4.3. Комплексная реабилитация и социальная интеграция инвалидов, пострадавших от ППМ

С принятием в 1995 г. Федерального закона “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации” впервые в отечественном законодательстве приоритетом социальной политики государства в отношении инвалидов становится реабилитация как система мероприятий, направленных на устранение или возможно более полную компенсацию ограничений жизнедеятельности с целью восстановления социального статуса инвалида, достижения им материальной независимости.

Кроме того, чтобы учесть особенности и специфику такого контингента, как инвалиды военной службы, была принята Федеральная целевая программа “Социальная защита инвалидов военной службы на период 1997 — 2000 годов”. Необходимость ее принятия определялась:

— повышенными обязательствами государства перед инвалидами военной службы;

— недостаточным уровнем их социальной защищенности, что связано с отсутствием законодательно закрепленных приоритетов по реализации социальных гарантий в отношении указанного контингента инвалидов в общей системе социальной защиты инвалидов;

— сохранением значительных различий в правах и льготах инвалидов военной службы из числа рядового и офицерского состава;

—рядом специфических особенностей и сложностей как системы социальной защиты указанного контингента инвалидов, так и мероприятиями по ее реализации, что связано с медико–демографическими и социально-психологическими особенностями инвалидов военной службы;

— прогнозируемым ростом численности инвалидов военной службы, связанным с использованием сложной военной техники, ростом терроризма и масштабов его проявления, наличием военных локальных конфликтов, в том числе приграничных, снижением уровня здоровья призывников.

По сведениям отдела статистики и оперативной информации Министерства труда и социального развития РФ, по состоянию на 31 декабря 1998 г. на учете в органах социальной защиты состояло 553188 инвалидов, получающих пенсию вследствие военной травмы (в 1997 г. — 662319 инвалидов). Однако на самом деле таких людей гораздо больше, так как сюда не входят те, кто получает пенсии от Министерства обороны, МЧС и других ведомств.

В настоящее время учет инвалидов военной службы не ведется централизованно и систематизирование, не проводятся научные исследования по изучению медико-демографических, социально-психологических, профессиональных и социально-экономических характеристик этого контингента. На настоящий момент общая база данных по всем инвалидам, создание которой запланировано в Федеральной целевой программе, только начинает формироваться. Однако проводимые разрозненные исследования с достаточной степенью достоверности свидетельствуют о наличии определенного уровня социальной дезадаптации и специфических социально-психологических характеристик.

В соответствии с Федеральным законом “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации” в основу политики интеграции инвалидов в социум положена их реабилитация (медицинская, социальная, профессиональная). С учетом демографических характеристик контингента инвалидов военной службы и прежде всего инвалидов трудоспособного возраста реабилитация приобретает особенно большое значение (27,8 процента инвалидов — граждане в возрасте до 40 лет).

Основой взаимодействия реабилитационных учреждений является Индивидуальная программа реабилитации (ИПР). Согласно законодательству, ИПР является обязательной для исполнения соответствующими органами государственной власти, органами местного самоуправления, а также организациями независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности.

В тех случаях, когда на местном уровне не представляется возможность реализовать ИПР, инвалид должен быть направлен в территориальные или федеральные учреждения реабилитационного профиля, на базе которых возможно комплексное проведение реабилитационных мероприятий и осуществление ИПР в полном объеме.

В современном понимании, реабилитация — это “общественно необходимое функциональное и социально-трудовое восстановление” больных, раненых и инвалидов. Указанное восстановление достигается комплексным применением государственных, общественных, медико-психологических, профессиональных, педагогических и юридических мероприятий, с помощью которых пострадавших можно вернуть к обычной жизни и работе, сделать их трудо- и боеспособными. Восстановительное лечение признается успешным только тогда, когда его результаты устойчивы, а пострадавшие сохраняют положительное отношение к труду, занимают активное положение в обществе.

В настоящее время специалисты различают три основных и взаимосвязанных вида реабилитации.

Медицинская реабилитация. Это часть комплекса лечебно-профилактических мероприятий, призванных облегчить и ускорить восстановление физиологических функций у лиц с повреждениями опорно-двигательного аппарата (хирургическое и медикаментозное лечение, физиотерапия, лечебная физкультура, массаж, трудо- и механотерапия, психотерапия и т.д.).

Задачи медицинской реабилитации обширны, но обобщенно могут быть представлены в следующем виде:

а) ускорить (оптимизировать) процесс заживления ран, травм, переломов способами физических воздействий, нейрофармакологического и психологического влияния;

б) добиться скорейшей выработки процессов компенсации;

в) не допустить детренировки раненого за период его пребывания на госпитальной койке;

г) при необратимых разрушениях анатомических структур и выпадении функции научить раненого управлять процессом адаптации к новым условиям.

Социальная (бытовая) реабилитация. Ее основными задачами являются:

а) выработка у пострадавших основных навыков самообслуживания;

б) восстановление утраченных или ослабленных социальных связей

Достигается это путем активного воздействия на личность раненого и должной организацией соответствующего образа жизни, быта, передвижения. Немаловажное значение в этом деле имеет творческий поиск, направленный на изготовление индивидуальных приспособлений, упрощающих самообслуживание инвалидов (конструирование легких, прочных, удобных протезов, обуви и соответствующей одежды, предметов личного обихода, оборудование жилищ специальными замками, вешалками, крючками, обеспечение средствами передвижения и т.п.),

Профессиональная реабилитация. Ее основной задачей является подготовка раненого к трудовой деятельности. Она может проводиться в двух направлениях:

а) по линии профессионального обучения новому ремеслу;

б) по линии переоборудования станка, верстака на производстве (рабочего места) с возможностями инвалида.

Как и всякое серьезное дело, реабилитация должна базироваться на неукоснительном соблюдении ряда принципов. Исходя из интересов дела, задач медицинской реабилитации и физических возможностей их решения, принципы комплексной реабилитации объединены мнемонически — по буквам русского алфавита.

И — индивидуальность реабилитационных мероприятий в зависимости от возраста раненых, локализации и тяжести повреждений.

К — коллективное проведение реабилитационного лечения — формирование групп раненых с однородными или близкими повреждениями, обеспечение в них атмосферы здорового соперничества, направленного на максимальное сокращение сроков лечения и повышения его эффективности.

Л — широчайшее использование лечебной физкультуры, массажа, механо- и трудотерапии, физических методов печения.

М — многоплановое или комплексное проведение реабилитационных мероприятий с участием в восстановительном лечении раненых не только медицинских специалистов, но и специалистов по воспитательной работе, педагогов, специалистов по лечебной физкультуре и спорту, психологов, юристов.

Н — непрерывность применения всех доступных реабилитационных мероприятий.

О — возвращение раненых к общественно полезному делу. Возвращение в строй базируется главным образом на результатах основного курса лечения.

П — поэтапное и преемственное применение всех реабилитационных мероприятий, начиная с оказания первой, доврачебной и квалифицированной хирургической помощи. Восстановительное лечение начинается в лечебных отделениях, а заканчивается в отделении реабилитации.

Р—раннее начало восстановительного лечения.

До официального признания травматических эффектов боевого стресса и их влияния на социальную адаптацию бывших участников военных конфликтов не существовало государственной системы помощи этому контингенту лиц. Для примера—в США реальная государственная поддержка началась с 1979 г., когда специальным законом для ветеранов войны во Вьетнаме была создана система психологического обследования, названная реадаптационным консультированием, в организуемых Центрах поддержки. Первый центр подобного рода был создан в 1979 г., а к 90-м годам было создано уже 197 таких ветеранских центров. Их персонал состоял в основном из ветеранов войны во Вьетнаме, эти центры пользовались популярностью у ветеранов и заслужили одобрение у общества в целом. Особое внимание в таких центрах уделялось психотерапии, особенно семейной.

В России в начале 90-х гг. также начали создавать центры реабилитации для воинов-афганцев. В этих центрах уделялось большое внимание восстановительному лечению, психологической и социальной реабилитации.

Изучение характера минно-взрывной травмы на примере обследований воинов-афганцев в Центральном научно-исследовательском институте экспертизы трудоспособности инвалидов (ЦИЭТИН) показало, что в большей части случаев (48,2%) отмечалось сочетание черепно-мозговой травмы и ранения других органов. V одной трети обследованных (29,3%) обнаруживались последствия травм и ранений опорно-двигательной системы. Значительной реже обнаруживались последствия травм и ранений внутренних органов (6,5%), последствия травматических повреждений периферических нервов конечностей (4,4%) и последствий травм органов зрения (3,6%).

При первичном обследовании почти половина (47,9%) были признаны Медико-социальной экспертной комиссией (МСЭК) инвалидами 1 и 2 групп, остальные — инвалидами 3 группы. После проведения комплексного клинико-функционального обследования и реабилитационных мероприятий в клинико-экспериментальном и реабилитационном отделении ЦИЭТИН возросло количество инвалидов (57%) 3 группы, уменьшилось количество инвалидов 1 и 2 групп (41,7%), были признаны трудоспособными 5,6% обследуемых лиц.

Изучение динамики инвалидности показало, что у большинства инвалидов (80,3%) она была стабильной, у 5,6% — отрицательной с утяжелением группы инвалидности. Вместе с тем, несмотря на тяжесть и сочетанный характер МВТ в ряде случаев (14,1%) отмечена положительная динамика с частичным или полным восстановлением трудоспособности.

Ведущими методами медицинской реабилитации инвалидов, пострадавших на минах, является восстановительная терапия и реконструктивная хирургия с последующим (в необходимых случаях) протезированием.

. Восстановительная терапия, в отличие от лечения, направлена не на устранение патологического процесса, а на восстановление способностей инвалидов к различным видам бытовой деятельности (самообслуживание, организация быта, питания, досуга и т.д.)

Восстановительная терапия носит комплексный характер и включает физические, психологические и социальные компоненты,

Для физической активизации, как правило, применяются кинезо-механо-трудотерапия. С учетом особенностей патологии назначается щадящая, щадяще-тренирующая, тренирующая лечебная физкультура, широко используется дозированная ходьба, тренажеры, третбан, разнообразные физиотерапевтические методы и массаж.

Важное значение для реабилитации бывших воинов имеют психологические аспекты. Основная цель психологических методов воздействия на инвалида — обучение его психологическим навыкам, ориентации по возвращению к активной жизнедеятельности на уровне, адекватном его способностям и возможностям. Чаще всего для этого используются групповая и индивидуальная психотерапия, аутотренинг, поведенческая терапия и иные методы.

Содержание реабилитационного процесса определяется потребностями, возникающими в связи с инвалидностью, отражает потенциальные возможности инвалидов и региональные, социально-экономические, географические, этнические и иные особенности.

Профессиональная реабилитация направлена на восстановление прежних или приобретение новых профессиональных навыков и знаний и завершается рациональным трудоустройством.

Социальная реабилитация —это система и процесс восстановления способности к самостоятельной общественной и семейно-бытовой деятельности.

Основные компоненты социальной реабилитации — социально-бытовая адаптация и социально-средовая ориентация. Для социально-бытовой адаптации необходимо решение вопросов обеспечения инвалида вспомогательными техническими средствами, облегчающими его труд и быт и расширяющими возможности передвижения, обучения, ориентации, организации его жизни в быту, а также предоставляющие помощь в уходе (в специальных учреждениях или на дому). Социально-средовая ориентация предполагает создание городской и жилой среды, адаптированной к специфическим особенностям инвалидов.

Для реализации прав и льгот, предусмотренных на государственном уровне, важное значение приобретают социально-правовые аспекты реабилитации, отражающие организационные механизмы реализации прав и льгот и направленные на обеспечение их социальной защищенности (право на получение пенсий, пособий, спецавтотранспорта, дополнительной жилой площади и др. льгот).

От рационального сочетания различных аспектов реабилитации во многом зависит ее эффективность в плане восстановления здоровья, личностного, профессионального и социального статуса. На исход реабилитации также оказывает влияние адекватные рекомендации видов, форм и объемов реабилитационных мероприятий, услуг и средств, определяемых специфическими потребностями данной категории инвалидов и являющихся содержанием Индивидуальной программы реабилитации.

Из таблицы 4.13 видно, что наиболее высокая потребность определялась в социальной помощи по организации и обеспечению быта и питания (31,4%), а также в средствах и приспособлениях для быта (58,6%) и средствах передвижения (78,5%). Предоставление этих видов помощи позволяло инвалидам лучше справляться с их повседневными заботами, значительно облегчало их быт и жизнедеятельность в цел ом, а также наличие у большинства бывших воинов-афганцев психологических и семейных проблем определяло важность проведения мер по социально-психологической адаптации, потребность в которых составляла 77,7%.

Таблица 4.13 Потребность инвалидов, бывших воинов-афганцев, в различных видах реабилитации, средств и услуг

№ Виды реабилитации, средств и услуг Количество инвалидов всего

1 группы 2 группы 3 группы

абс % абс % абс % абс %

1. Медицинская реабилитация 103 100 153 100 307 100 563 100

1. Восстановительная терапия

- диспансерное наблюдение 103 100 153 100 238 77,5 494 87,8

- амбулаторное восстановительное лечение 69 66,9 125 81,6 265 833,3 459 81,5

- стационарное восстановительное лечение 103 100 130 84,9 167 54,3 400 71,04

- санаторно-курортное лечение 45 43,4 108 70,5 307 100 460 81,7

- физические методы, реабилитации, в том числе массаж 12 11,6 63 41,1 168 54,7 243 43,1

- механические методы реабилитации 19 18,4 31 20,2 106 34,5 156 27,7

- психотерапия 94 91,2 140 92,1 269 87,1 503 89,3

2. Реконструктивная хирургия 3 3,1 4 2,6 7 2,3 14 2,5

3. Протезирование 39 37,8 38 24,8 16 5,2 93 16,5

2. Профессиональная реабилитация 103 100 153 100 307 100 563 100

1. Профориентация 53 51,4 113 73,8 229 74,5 395 70,1

2. Профессиональное обучение 30 29,1 83 54,2 108 35,1 227 39,2

3. Профессионально - производственная адаптация - - - - 78 25,4 78 13,8

4. Рациональное трудоустройство 44 42,7 74 48,3 246 80,1 364 64,6

3. Социальная реабилитация 103 100 153 100 307 100 563 100

1. Социально-средовая ориентация

- специальные приспособления и устройства для адаптации инфраструктуры 59 57,2 86 56,2' 80 26 225 39,9

.2. Социально-бытовая адаптация

- постоянный посторонний уход 103 100 - - - - 103 18,2

- периодический посторонний уход - - 56 36,6 - - 56 9,9

- адаптация квартиры инвалида к его психосоматическим возможностям 60 58,2 96 62,7 90 29,3 246 43,6

З. Вспомогательные технические средства'

- средства и приспособления для быта 84 81,5 100 65,3 146 47,5 330 58,6

- тифлотехника 6 5,8 12 7,8 3 0,9 21 3,7

- сурдотехника 3 2,9 10 6,5 6 1,9 19 3,3

-приспособлений для труда 2 1,9 6 3,9 37 12 20 3,5

4. Средства передвижения

- кресло-коляска 80 77,6 64 41,6 27 8,7 171 30,3

- автомобиль 64 62,1 70 45,7 137 44,6 271 47,9

5. Социально-бытовое обслуживание

- надомное обслуживание 103 100 68 44,4 - - 177 31,4

- обслуживание в специально закрепленных учреждениях 46 44,6 56 36,6 80 26 182 32,3

- проживание в стационарных учреждениях - - 26 16,9 - - 26 4,6

.-пребывание в центре социального обслуживания - - - - 30 9,7 30 5,3

6. Социально-психологическая адаптация 90 87,3 141 92,1 207 67,4 438 77,7

7. Организация досуга 14 13,5 40 26,1 99 32,2 153 27,1

8. Социальная помощь

- улучшение жилищно-бытовых условий 47 45,6 73 47,7 137 44,6 257 45,6

- натуральная помощь 37 35,9 56 36,6 54 17,5 147 26,1

- материальная помощь 49 47,5 83 54,2 160 52,1 292 51,8

9. Социально-правовая помощь

- Юридические консультации 64 62,1 70 45,7 184 59,9 318 56,4

- доступ к информации 61 59,2 54 35,2 90 29,3 205 36,4

- оказание помощи в реализации прав и льгот 71 68,9 92 60,1 186 60,5 349 61,9

4.4. Государственная политика и современные технологии в области ортопедии и протезирования

По состоянию на 1989 год, количество нуждающихся в протезировании (состоящих на учете) в пятнадцати республиках бывшего СССР составляло 548 тыс. человек — двое из каждой тысячи населения. На территории единого государства действовало 128 ортопедических предприятий, на каждое из которых приходилось в среднем по 4300 инвалидов, нуждающихся в протезировании.

В настоящее время на территории России сохранились и действуют 67 протезно-ортопедических предприятий. Ежегодная потребность в протезировании оценивается в 200 тысяч человек, из них нуждаются в протезировании нижних конечностей 120 тысяч, верхних конечностей—32 тысячи, в ортопедических аппаратах — 48 тысяч человек.



Таблица 4.14 Распределение потребностей в разного вида протезах

Протезы верхних конечностей %

Кисть, пальцы 12,5

Предплечье 52

Плечо 29

После вычленения плеча 3

Прочие 3,5

Протезы нижних конечностей %

Стопа 0,6

Голень 52,6

Бедро 46

После вычленения бедра 0,6

Прочие 0,3



Постановлением Правительства РФ от 16 января 1995 года №59 утверждена и в настоящее время реализуется Федеральная комплексная программа “Социальная поддержка инвалидов”. В ее состав входит целевая программа “Разработка и производство средств протезирования, строительство, реконструкция и техническое перевооружение протезно-ортопедических предприятий”. Работы по созданию современного комплекса средств протезирования и ответственность за научно-техническую политику в этой области поручены Российской космической корпорации “Энергия”.

Эта задача была поставлена перед РКК “Энергия” в рамках широкомасштабной программы конверсии, провозглашенной в свое время руководством бывшего СССР. В 1989 -1994 гг. работы велись по отраслевым программам Министерства общего (ракетно-космического) машиностроения СССР, Госкомоборонпрома России и Министерства социального обеспечения РСФСР, Министерства социальной защиты РФ.

К настоящему времени специалистами РКК “Энергия” совместно с “Главортпомощью” и институтами протезирования Министерства труда и социальной защиты РФ определены основные направления работ по комплексу средств протезирования:

- разработка и внедрение протезно-ортопедических изделий (ПОИ), создание серийного производства модулей и узлов;

- разработка и внедрение новых технологий протезирования, создание специализированного технологического оборудования для протезно-ортопедических предприятий (ПрОП) в обеспечение реализации этих технологий;

- создание нормативно-технической и стендовой базы для статистических и ресурсных испытаний протезов и их узлов;

- создание стендовой базы для биомеханических исследований, оценки качества протезирования и тренажа инвалидов;

- внедрение новых разработок протезов и ортопедических аппаратов, подготовка специалистов по протезированию;

- разработка и внедрение новых материалов и полуфабрикатов для ПОИ;

разработка проектов протезно-ортопедических предприятий, ателье, мастерских и передвижных пунктов протезирования.

В 1990-91 гг. проведено исследование контингента инвалидов, состоящих на учете в протезно-ортопедических предприятиях (пол, возраст, диагноз, место проживания и т.д.), а также анкетирование инвалидов в отдельных регионах. Это позволило определить потребности в новых протезно-ортопедических изделиях и очередность их создания.

Второй принципиальный этап этой работы — внедрение модульного принципа построения протезов и ортопедических аппаратов в системе, совместимой с наиболее распространенными в России зарубежными изделиями. Модульное построение протезов позволяет из ограниченной номенклатуры модулей, выпускаемых серийно на хорошо оснащенных предприятиях, собрать практически неограниченную номенклатуру индивидуальных протезов в условиях даже небольших мастерских.

В декабре 1994 года на Заводе экспериментального машиностроения РКК “Энергия” (г. Королев, Московская область) на площади около 4 тысяч кв. метров организовано специализированное серийное производство протезно-ортопедических изделий. В создание этого производства вложено около 5 млн. долларов собственных средств РКК “Энергия”. Здесь разработаны, испытаны и внедрены в производство новые модули протезов верхних и нижних конечностей, не уступающие по своим характеристикам функциональности и дизайну лучшим зарубежным образцам.

На инвалидах-испытателях проводится лишь проверка протезов после завершения испытаний на специальных стендах. Величины нагрузок на протезно-ортопедические изделия для взрослых, детей, а также для пожилых ослабленных инвалидов приведены в соответствие с международными стандартами ISO 10328, принятыми в 1997 году. Внутренними нормами РКК “Энергия” определен ресурс работы протезно-ортопедического изделия (ПОИ) для взрослых в 3 млн. циклов нагружения (3 года), для детей — 1 млн. циклов (1 год). Только в 1995-1997 гг. испытаниям подверглись 755 модулей на общее число 800 млн. циклов нагружения, в 1988 году — 188 модулей на 195 млн. циклов. В испытаниях задействованы 32 стенда для модулей и протезов нижних конечностей и 4 стенда для модулей и протезов верхних конечностей.

В начале 1988 года производство дооснащено высокоточным и высокопроизводительным импортным оборудованием, поставленным в счет льготного швейцарского кредита на сумму около 4 млн. долларов. В настоящее время в серийном производстве ЗАО ЗЭМ РКК “Энергия” находятся свыше 200 наименований и типоразмеров модулей и узлов протезов нижних и верхних конечностей, Мощность завода позволяет выпускать до 40 тысяч комплектов в год.

Разработки защищены 26 российскими патентами, часть из которых удостоена 11 медалей на Всемирных выставках-салонах инноваций в Брюсселе и Женеве в 1995-1998 гг. Совершенствование технологий серийного производства и снижение трудоемкости изготовления позволяет держать цены на изделия завода весьма низкими по сравнению с зарубежными образцами, не уступая им в качестве (коэффициент разницы цен от 4 до 10).

Сегодня продукция РКК “Энергия” потребляется 61 из 67 государственных протезно-ортопедических предприятий страны. В 1998 году около 20 процентов российских инвалидов протезировались изделиями корпорации. Спрос на продукцию “Энергии” постоянно растет не только в России, но и за рубежом — в Германии, США, Канаде. Номенклатура модулей и узлов для детских протезов, созданная на предприятиях Королева, признана одной из лучших в мире.

В составе РКК “Энергия” создан Экспериментальный центр протезирования и подготовки кадров (ЭЦППК). Здесь проведено обучение 250 специалистов с протезных предприятий, из них 237 — из России, 13 — из стран СНГ. В ЭЦППК организовано практическое обучение студентов Колледжа космического машиностроения и технологий (г. Королев), обучающихся на недавно созданном здесь отделении протезирования и протезостроения.

Весьма эффективной формой обучения новым технологиям зарекомендовали себя региональные сборы, куда приглашаются специалисты с местных протезно-ортопедических предприятий. После проведения таких занятий на Вологодском ПрОП выпуск протезов из модулей и технологиям РКК “Энергия” в 1997 году увеличился в 3,5 раза, в 1998 году — почти в пять раз.

В практику протезирования и протезостроения внедрены несколько десятков новых материалов (металлических и неметаллических). Более 60 процентов массы металла в протезе составляют титановые сплавы, остальное высокопрочные алюминиевые сплавы и легированные стали.

В соответствии с федеральной программой в РКК “Энергия” разработаны типовые проекты протезно-ортопедических предприятий, ателье, мастерских, мобильных и передвижных пунктов протезирования. Изготовлены и переданы на ПрОП восемь передвижных мастерских на базе автобуса ПАЗ 3205.

Развитие работ по целому ряду направлений сдерживается из-за нехватки финансовых ресурсов. Выделение средств, заложенных в федеральной программе, идет со значительной задержкой и не превышает 6-10 процентов от планировавшегося объема. Текущая потребность в средствах на научно-исследовательские и конструкторские работы, предусмотренные федеральной программой, оценивают в РКК “Энергия” в 2,8-3 млн. долларов.

В связи с ограниченным объемом финансирования не завершен ряд работ по созданию необходимой номенклатуры современных модулей и узлов по протезам верхних конечностей и ортопедических аппаратов, которые проводились в рамках действующей Федеральной целевой программы “Социальная поддержка инвалидов”. Завершение этих работ, а также развертывание подготовительных мероприятий для широкого внедрения полученных результатов в практику протезно-ортопедической отрасли планируется осуществить в рамках новой Федеральной целевой программы “Социальная поддержка инвалидов на 2000-Э005 гг.”, которая находится в настоящее время на утверждении в правительстве.

5.1. Противопехотные мины и их возможные альтернативы

Военные специалисты утверждают, что в настоящее время нет средств, которые бы могли адекватно заменить ППМ и выполнять с требуемой эффективностью все возлагаемые на них задачи. Внезапное запрещение мин окажет крайне отрицательное воздействие на обороноспособность станы. Более того, с запрещением ППМ возрастает угроза широкого применения самодельных мин и взрывных устройств, значительно более опасных и коварных, о чем свидетельствует опыт всех последних конфликтов.

Для функциональной замены ППМ должен быть разработан комплекс альтернативных средств.

Анализ терминов и определений Оттавской Конвенции показывает, что классифицировать боеприпас как “противопехотную мину” можно лишь в случае обязательного наличия у него трёх отличительных признаков:

источником энергии, используемой для воздействия на человека, является взрыв;

причина взрыва — контактное или неконтактное воздействие человека (как объекта поражения) на взрыватель, специально предназначенный для реагирования на человека;

результатом воздействия является вывод из строя, нанесение увечий или смертельного ранения одного или нескольких человек.

С учетом этого дальнейшее развитие противопехотного минного оружия предполагается вести по пути создания и совершенствования противопехотных боеприпасов (средств), у которых отсутствует хотя бы один из перечисленных признаков.

Одним из вариантов применения противопехотных заграждений, даже в случае запрета ППМ, является создание заграждений на основе средств, не попадающих под определение “противопехотная мина”.

Такими средствами могут быть управляемые противопехотные боеприпасы, которые приводятся в действие оператором по радио, проводам или автоматически по истечении определенного промежутка времени. Поэтому в качестве альтернативы ППМ могут рассматриваться боевые части современных противопехотных осколочных мин, используемые в управляемом варианте. Дальнейшее развитие этого направления может вестись двумя путями: совершенствование осколочных боеприпасов и создание новых средств управления.

Разработкой только таких средств не удастся в полной мере восполнить запрещение традиционных ППМ. Поэтому в качестве второго направления рассматривается разработка и совершенствование существующих невзрывных средств. Среди состоящих на вооружении можно отметить средства устройства электризуемых заграждений, а также заграждений из колючей проволоки или ленты, комплектов малозаметных препятствий типа МЗП. В перспективе возможно создание средств электрошокового воздействия на человека, а также средств обездвиживания пехоты за счет использования быстротвердеющих пен, клеев, тканевых и металлических сетей.

Следующее направление связано с использованием нетрадиционных принципов и способов воздействия на человека. На Западе это направление особенно интенсивно начало развиваться в 80-х годах. При этом ставилась задача разработки нелетального оружия, которое позволяло бы в ходе локальных войн и вооруженных конфликтов достигать военных и политических целей боевых действий с недопущением больших людских потерь, разрушений элементов инфраструктуры и других нежелательных последствий, вызывающих ожесточение населения и повышенную социальную напряженность,

Среди нетрадиционных принципов воздействия следует выделить:

ослепляющее воздействие на основе когерентного и некогерентного излучения лазерных и пиротехнических систем, вызывающего временное ослепление живой силы и ее дезориентацию;

акустическое воздействие на основе генераторов, работающих в инфразвуковом и звуковом диапазонах, а также пиротехнических систем, генерирующих слабые ударные волны, приводящие к нарушениям в работе внутренних органов, рвоту, ухудшение зрения;

электромагнитное воздействие на основе генераторов СВЧ диапазона, вызывающее временное нарушение функций головного мозга и центральной нервной системы, химическое воздействие, которое в зависимости от типа применяемых средств может вызвать психическое расстройство человека в широких диапазонах от обездвиживания до симптомов шизофрении (за счет применения психотропных аэрозолей и 0В психогенного действия), разрушение его амуниции и вооружения (за счет активаторов реакции окисления) или создать труднопереносимые условия деятельности (например, за счет дурно пахнущих и вызывающих чесотку веществ);

психологическое воздействие, достигаемое, например, за счет проецирования соответствующих голограммных изображений, вызывающих у человека безотчетное чувство страха и другие эмоции, препятствующие выполнению боевой задачи.

Следовательно, в целом имеется широкий спектр технических направлений, которые могут рассматриваться как возможная альтернатива минного оружия. Эти направления исследуются во всех передовых государствах мира и находятся на различных стадиях внедрения в практику. При этом серьезным ограничением на пути их практического использования является необходимость соблюдения международных правовых актов, ограничивающих или запрещающих применение лазерного, химического и других видов оружия. Более того, применение оружия с нелетальным исходом также сопряжено со значительным риском. Например, зафиксированы гибель и инвалидность многих людей от воздействия слезоточивого газа и резиновых пуль в ходе проведения полицейских мероприятий. Следует также учитывать и широкий диапазон критических параметров воздействия таких средств на разные группы населения (по возрасту, состоянию здоровья, национальным особенностям), снижение эффективности действия ряда таких средств под влиянием метеоусловий (сильный ветер, дождь, снег). В связи с этим, учитывая необходимость обеспечения гарантированного непоражения гражданского населения и в то же время вывода из строя военнослужащего с соответствующей физической подготовкой и экипировкой (в т.ч. в спец. очках, шлемофоне, респираторе и т.д.), создание перспективных средств на основе рассмотренных выше принципов воздействия представляет собой сложную научно-техническую задачу.

Таким образом, в целом существует достаточно широкий спектр возможных направлений создания средств, альтернативных ППМ. Их разработка предполагает создание принципиально нового класса средств поражения и, соответственно, требует системного подхода и комплексного обоснования с учетом общей концепции применения минного оружия в современных условиях.

5.2. Утилизация ППМ: технологические подходы и обеспечение безопасности

Проблема утилизации ППМ в настоящее время приобрела особую остроту и актуальность. Это обусловлено:

- наличием значительных объемов и широкой номенклатурой хранимых запасов ППМ, подлежащих утилизации в связи с истечением гарантийных сроков хранения (ГСХ) и договорными обязательствами по ограничению их применения;

- взрыво- и экологически опасным характером работ, связанных с хранением и утилизацией ППМ с истекшим ГСХ, повышением требований по обеспечению экологической безопасности при промышленной утилизации и уничтожении ППМ;

- экономическим кризисом в стране, низким уровнем состояния и возможностей имеющейся производственно-технологической базы утилизации.

Принятие законодательных государственных и международных актов по ликвидации запасов ППМ, охране окружающей среды вынуждает активизировать поиск экологически безопасных и экономически целесообразных способов утилизации мин. В связи с этим в настоящее время остро встал вопрос о необходимости создания средств и технологий утилизации ППМ, отвечающих требованиям по безопасности, экологической чистоте и комплексной переработке, что предусматривает последующую переработку извлекаемых из ППМ взрывчатых веществ и других материалов.

Утилизация запасов ППМ проводится на предприятиях промышленности и в местах их хранения.

На предприятиях промышленности для утилизации ППМ в настоящее время используются в основном малоэффективные, низкопроизводительные технологии с большой долей ручного труда.

Утилизация запасов ППМ в местах их хранения производится преимущественно разборкой и уничтожением на открытых площадках. При этом разборке подвергаются наиболее простые по конструкции и легкоразборные мины, а уничтожению ~ окончательно снаряженные и кассетные мины, а также ППМ с полным физическим износом.

Уровень развития существующей научно-технической базы утилизации ППМ не в полной мере отвечает современным технико-эксплуатационным и экологическим требованиям и не позволяет выполнять в требуемых объемах в установленные сроки и с соблюдением современных требований по обеспечению экологической безопасности задачи по утилизации всей номенклатуры ППМ. Поэтому одним из путей выхода из создавшегося положения является создание перспективных технологий и средств их утилизации. Очевидно, что в условиях ограниченного финансирования ставку целесообразно делать на те технологии и средства, аналоги которых в промышленности уже разработаны и созданы опытные образцы. То есть, чтобы их доработка для целей утилизации ППМ требовала минимальных затрат.

В то же время разнообразие типажа ППМ российского производства существенно осложняет проблему их утилизации. Для каждого типа мин нужна разработка своей технологии утилизации (всего до 10 технологий) и освоение ее соответствующими предприятиями.

Всю номенклатуру ППМ с точки зрения утилизации их запасов можно условно разделить на две группы. Первую группу составят ППМ, подлежащие уничтожению, а вторую — мины, подлежащие расснаряжению на составные части с извлечением заряда взрывчатого вещества.

Расснаряжение — трудоемкий и длительный процесс, который требует использования специальной производственной базы и специалистов высокой квалификации. Его применение позволяет утилизировать запасы любых типов ППМ, при этом подавляющая часть взрывчатых веществ и материалов сохраняется и может быть использована для получения вторичной продукции.

Метод уничтожения взрыванием и сжиганием является менее трудоемким и позволяет ликвидировать запасы любых ППМ в короткие сроки. Однако из-за отсутствия экологически безопасных технологий, взрывание и сжигание ППМ на открытом воздухе представляют экологическую опасность, поскольку в результате уничтожения мин в окружающую среду выделяются различные токсичные вещества, в том числе тяжелые металлы.

Из-за малой материалоемкости основных типов ППМ утилизация их запасов в целом является убыточной. Несмотря на это и руководствуясь гуманными принципами, направленными на полное запрещение ППМ и уничтожение их запасов, в 1998 году сверх установленного плана утилизировано (уничтожено) около 500 тыс. ППМ. Эта задача выполнялась общими усилиями предприятий промышленности и арсеналов (баз) инженерных боеприпасов. Аналогичные работы ведутся в 1999 г.

Необходимо отметить, что обширность территории России, значительная удаленность арсеналов, баз и складов от мест утилизации ППМ и невозможность уничтожения мин на местах хранения по экологическим условиям повышают стоимость утилизации из-за транспортных расходов на 30-40 % по сравнению с общепринятыми мировыми показателями.

В настоящее время в промышленности разрабатываются мобильно-модульные комплексы по расснаряжению ППМ. Такие комплексы позволят обеспечить их оперативную доставку и быстрое развертывание на арсеналах и базах хранения ППМ, соблюдая при этом снижение капитальных затрат на утилизацию всех запасов ППМ. Например, МГТУ им. Баумана уже разработаны передвижные установки для утилизации ППМ, но в связи с отсутствием финансирования в настоящее время они еще не апробированы.

Таким образом, проблема утилизации ППМ в России приобрела статус задачи государственной важности. Приоритетным направлением в решении этой проблемы является совершенствование и развитие научно-технической и производственной базы утилизации ППМ с целью разработки и создания в короткие сроки взрыво- и экологически безопасных и экономически эффективных технологий и средств утилизации всей номенклатуры ППМ.

5.3. Перспективы полного отказа от противопехотных мин

Позиция Российской Федерации относительно полного отказа от противопехотных мин изложена в заявлении Президента РФ 10 октября 1997 г. в Страсбурге. В нем поддержаны усилия и стремление мирового сообщества к скорейшему решению минной проблемы, выражена готовность со стороны России сделать все от нее зависящее для достижения этой цели. Вместе с тем на данном этапе Россия не может незамедлительно присоединиться к Конвенции.

В политическом плане эта Конвенция не решает всех аспектов минной проблемы. С ее подписанием, наряду с Протоколом II Женевской Конвенции 1980 г., создан еще один параллельный международный механизм по ППМ. Конвенция разделила мировое сообщество на два лагеря: сторонников незамедлительного запрета ППМ и тех, кто пока еще не готов на этот шаг в силу ряда объективных причин, прежде всего экономических.

В военно-техническом отношении противопехотные мины следует рассматривать как один из видов оборонительного оружия. Они создавались на протяжении многих десятилетий и их наличие отражает объективную потребность в таком виде вооружений.

По мнению военных экспертов, в настоящее время нет средств, которые могли бы адекватно заменить ППМ и выполнять с требуемой эффективностью все возлагаемые на них задачи. И внезапное запрещение мин отрицательно повлияет на обороноспособность страны.

В экономическом плане незамедлительное присоединение России к Оттавской Конвенции также неприемлемо, поскольку потребует в четырехлетний период уничтожить все имеющиеся запасы мин. Это непосильная задача не только для России, но и для большинства “минных” стран. В настоящее время страна не располагает необходимыми технологиями и достаточными производственными мощностями для утилизации имеющихся запасов ППМ в столь сжатые сроки.

Таким образом, Россия оказалась в числе государств-производителей ППМ (Китай, США, Индия, Пакистан, Израиль, Турция и др.), которые не смогли незамедлительно присоединиться к этому документу. По оценкам военных специалистов США, их присоединение к Оттавской Конвенции с учетом немедленного уничтожения запасов ППМ (в течение 4-х лет) и разработки альтернативных систем будет стоить около 30 млрд. долларов. Для России эта цифра может составить около 6 млрд. долларов. В нынешней финансово-экономической ситуации изыскать такие средства не представляется возможным.

В официальных кругах России считают, что основные усилия мирового сообщества в настоящее время нужно сосредоточить на уничтожении и разминировании уже установленных мин. Главную угрозу населению представляют не те мины, которые хранятся в арсеналах, а те 110 миллионов мин, которые уже установлены в 64 государствах мира и выжидают свои жертвы. Специалисты Инженерных войск, Минобороны и МЧС активно участвуют в реализации международных программ по разминированию. Участие России в гуманитарном разминировании возможно по следующим направлениям:

- подготовка национальных кадров по разминированию на базе ВУЗов и учебных центров инженерных войск или с выездом специалистов-инструкторов в нуждающиеся страны;

- непосредственное участие в работах по разминированию с привлечением офицеров запаса инженерных войск или специально подготовленных инженерных подразделений разминирования;

- поставка средств разведки и разминирования, которые по своим характеристикам находятся на уровне мировых образцов.

Таким образом, Россия не подписала Оттавскую Конвенцию в силу политических, военно-технических и экономических причин. Однако она выступает за ограничение применения ППМ в рамках Протокола II Женевской Конвенции и в перспективе, по мере создания благоприятных экономических условий, присоединится к числу стран, полностью исключивших ППМ из арсеналов вооружений.